— Соа, можно считать эту ночь самым трудным для тебя испытанием?
— Ты что, решила разгадывать секреты?
Подруги рассмеялись. Если бы испытания в борьбе с таким жестоким врагом, как американские империалисты, состояли только в бессонных ночах, в тяжелом труде, в ожидании, что в небе вот-вот вспыхнет ракета или повиснет осветительная бомба, то разве стоило бы говорить о каких-то испытаниях? Тогда и агрессоры не стоили бы того, чтобы называть их жестокими, а мы не были бы достойны звания героев. Нет, борьба с американскими пиратами, вторгающимися в Северный Вьетнам, только началась, и все испытания Соа были еще впереди.
К первым петухам строительство позиции было закончено.
Тетушка Дыок наконец решилась чуточку передохнуть. Она бегала, призывая женщин и подростков носить бревна и доски для прокладки дороги, чтобы зенитки могли преодолеть песчаную полосу. Взяла кусочек бетеля и положила в рот. Каким вкусным он ей показался! Перед глазами женщины был участок дороги, выстланный досками, которые скрыли все неровности песчаных дюн. Кое-где доски были расщеплены колесами тягача. Но женщина не замечала того. Дорога казалась ей гладкой и красивой. Дыок хорошо помнила, кто какую доску принес на каждый метр дороги. Чего здесь только не было! Обрезки досок, створки ворот, бортовые доски от старой лодкрг.
Эта гать должна была прожить очень короткую жизнь: поднять на свою спину тяжелые пушки, чтобы они проехали по ней на боевую позицию.
Еще до вторых петухов первый огневой взвод двинулся на ту самую позицию, которая была подготовлена бойцами женского взвода самоообороны. Девушки бросились навстречу:
— От имени женщин-бойцов отряда самообороны, охраняющего дельту нашей реки, разрешите приветствовать вас!
Бойцы растерянно оглядывались: вокруг были одни девушки. Но скоро они нашли общий язык. Возможно, потому, что и те и другие испытывали одну и ту же радость: зенитки прибыли на место, и позиция для них была подготовлена.
Вдруг перед Соа выросла фигура бойца.
— Зенитчики приветствуют командира женского взвода самообороны! Постой-ка, да это же Соа!..
То, что ее имя известно, не удивило Соа — подруги, толпившиеся вокруг нее, несколько раз обращались к ней. А как звали этого парня — девушка не знала и не решалась спросить. Только один раз она взглянула на бойца, но хорошо запомнила его высокую фигуру, коротко остриженные волосы, смуглое лицо.
На хуторе прокричали вторые петухи. Утро вступало в свои права.
У солдат и крестьян оставалось еще много работы, и они продолжали трудиться, чтобы закончить все до того, как станет совсем светло.
4
На пашне сидела серая птица. Вдруг, испугавшись чего-то, она взмахнула крыльями, взмыла ввысь и повисла в воздушном потоке, крича «тими-тим, тео-хот». Эту птицу так и звали «тео-хот». Эхо подхватило этот не то испуганный, не то печальный крик. Люди привыкли к крику этих птиц. Они всегда поднимали шум, когда гонялись за насекомыми или когда что-то пугало их.
На этот раз птица затянула свое «тео-хот», потому что ее спугнула Соа. Она пришла на поле, чтобы посмотреть, не пора ли жать рис. Крик птицы почему-то развеселил ее. Девушка слышала в нем не испуг, а слова привета. Извини, птичка-сестричка, у меня дел по горло!
Перед взором Соа золотой парчой расстилалось рисовое поле. После посевной девушка, как и все крестьяне, беспокоилась, успеет ли рис вызреть, пойти в метелку. Но сегодня стало ясно, что беспокойство было напрасным. Тяжелые, налитые зерном метелки гнули золотистые стебли к земле. Можно было начинать жатву. Всякое ведь может случиться: грянет гроза, подымется ветер и прибьет рис к земле. Тогда ни одного зернышка с поля не возьмешь.
Поле, о котором заботилась Соа, было опытной делянкой ячейки Союза трудящейся молодежи. Его засеяли отборными семенами. Молодежь поручила Соа «шефствовать» над этой делянкой. Потом ее назначили заместителем бригадира третьей бригады. Убирать рис на этом участке наверняка будет третья бригада, поэтому-то Соа и пришла сюда.
Девушка выдернула стебелек и стала разглядывать метелку. Какой же удивительный уродился в этом году рис! Тонкий, хрупкий на первый взгляд, стебелек состоял из нескольких длинных коленец и, пожалуй, был повыше Соа. Этот сорт когда-то назвали зау нгот. Он мог приспосабливаться к любому уровню воды на поле. Как бы ни заливали поле, верхушка стебля, вытягиваясь, всегда торчала из воды. Если бы не существовало риса такого сорта, кому пришло бы в голову возделать эту заболоченную низину и засеять ее? За семенами пришлось ездить далеко на север, аж до самого Хынг-Йена. И вот теперь эта драгоценная жемчужина Хынг-Йена, выросшая на земле провинции Куанг-Бинь, помогла людям сражаться с агрессором. Нет, это были не красивые слова: рис-плавунец тоже бил врага здесь, на территории четвертой зоны.