Во время моего пребывания на острове вражеские корабли почти каждую ночь кружили возле Кон-Ко, то, приближаясь к острову, начинали обстрел, длившийся полчаса или пятнадцать минут, то отплывали подальше и продолжали кружиться возле острова. Однажды вечером после очередного обстрела мы сидели и болтали на краю траншеи и вдруг заметили какую-то тень, маячившую при свете убывающего месяца. Тень приблизилась к нам.
— А сегодня они что-то рано отправились на покой.
Это был Ап, в руке он держал корзину, из которой доносились шорохи: по стенке из бамбуковой дранки били своими клешнями крабы. Каждый вечер, как только отплывали вражеские корабли, Ап с корзиной в руках нырял в чащу и, прислушиваясь к шелесту лапок, семенящих по сухой листве, по одному вылавливал крабов до тех пор, пока корзина не становилась тяжелой. А на следующий день мы лакомились чудесным супом из крабов, сверкающим золотистыми переливами, крабами с жареными побегами дикого банана, крабами с перцем и солью. Все это очень вкусно, но порой деликатесы просто застревают в горле, и думаешь, что лучше бы поесть сухого риса с солью. Ведь они слишком Дорого достаются: не только изнурительным трудом, но и смертельным риском.
Как-то раз я пошел за обедом на кухню. Ап выглядел очень обеспокоенным.
— Опять все те же крабы, — невесело улыбнулся он. — Знаю, они вам порядком надоели, но придумать больше ничего не могу. Вы уж меня извините…
В первые дни мы наведывались во все подразделения, дислоцированные в разных концах острова. По дороге мне часто попадались навстречу два бойца, которые были неразлучны, всегда ходили только вдвоем. Один — довольно высокий, светлокожий, второй — на голову ниже ростом и смуглый. У обоих на боку висело по огромной брезентовой сумке. Однажды они вдвоем тащили какую-то железную болванку. Каждый день мы то и дело сталкивались друг с другом носом к носу, и каждый раз высокий вежливо приветствовал меня, а низенький улыбался, как старому знакомому. В каком они подразделении служат и как их зовут — я не знал. Мое неведение продолжалось вплоть до того утра, когда к нам прибежал командир местных саперов и сообщил радостную новость: бойцы его подразделения впервые на острове сумели обезвредить, не взрывая, бомбу замедленного действия. Командир саперов назвал тех, кто совершил этот подвиг. Их имена были Кханг и Дак. На вопрос, где я смогу их найти, командир ответил:
— Этим ребятам на месте никогда не сидится. Я сейчас пошлю кого-нибудь, чтобы их разыскали.
Мы уже отобедали, когда наконец явились долгожданные саперы в сопровождении своего командира. Оказалось, что это те самые неразлучные друзья — высокий и низенький, которых я все время встречал на дорогах Кон-Ко. Высокого звали Кханг, а низенького Дак. Кханг сделал подробный доклад о произведенной ими операции, которая одновременно была и исследовательским экспериментом. Оба они попали на остров как раз в то время, когда боевая обстановка сделалась особенно напряженной. Они прошли обучение в специальной школе, но оно продолжалось только три месяца. Профессиональных познаний у друзей было совсем немного, а задача, решение которой они добровольно взяли на себя, оказалась чрезвычайно сложной.
Для начала они обдумали способ обезвреживания обыкновенных невзорвавшихся бомб — вывинчивали взрыватели. Это им удавалось. Затем подступились к неразорвавшимся ракетам — вывинчивали взрыватели, извлекали взрывчатку. Так они одержали вторую победу. На очереди оказались бомбы замедленного действия. Прежде всего было очень трудно засекать, куда противник сбрасывает бомбы. Обычно это делалось под прикрытием дымовой завесы. Коварные бомбы могли попасть в старую воронку, или укрыть свое ядовито-зеленое тело в диких зарослях, или застрять в расселине между скалами. Они могли взорваться и через пятнадцать минут, и через несколько часов, а иногда и по истечении целой недели. Обезвреживать эти чудовища — дело необыкновенно рискованное. От саперов острова Кон-Ко требовалось, чтоб они находили бомбы, эвакуировали людей и технику за пределы опасной зоны, ожидая, что бомбы взорвутся сами по себе, но, когда это произойдет, было тайной, которую стальные страшилища хранили с завидным упорством. Командир саперов, разумеется, не приказывал Кхангу и Даку обезвреживать бомбы замедленного действия. Они взялись за это сами и приступили к делу, никого не поставив в известность.