Родник жемчужин: Персидско-таджикская классическая поэзия

С. 56. Туе, Гударз – имена иранских военачальников.

С. 58. …чудовищ истребил Мазандерана, оковы разрубил Хамаверана.

Перечисляются подвиги Рустама из других частей «Шах-наме»: 1. Когда шах

Кавус попал в плен к мазандеранским дивам, его спас Рустам, сокрушив

врагов. 2. В следующий раз он попал в плен к правителю Хамаверапа и вновь

был освобожден Рустамом.

С. 66. Кеев трон – царский престол.

С. 67. Жасминоликие – белолицые.

СЕМЬ ПОДВИГОВ ИСФАНДИАРА

Семь подвигов (по персидски хафтхан) – распространенный в

персидско-таджикской поэзии сюжет описания семи подвигов героя. Традиция

восходит к древним иранским сказаниям. В «Шах-наме» есть «Семь подвигов

Рустама» и «Семь подвигов Исфандиара». Народный герой Рустам совершает

подвиги и рискует жизнью за независимость и честь отчизны; царевича

Исфандиара волнуют мотивы личной мести; Рустам делает своего проводника

Улада правителем Мазандерана, а Исфандиар проявляет чувство жестокости,

убивая Гургсара. Андарман – туранский богатырь, сын Арджаспа, убит

Исфандиаром.

Арджаси – правитель Турана, который вторгся в Иран, требуя от Гуштаспа,

шаха Ирана, отречения от новой религии – веры Зардушта (Зороастра). Арджасп

убил Лухраспа, отца Гуштаспа, в Балхе и нанес поражение иранскому воинству.

Впоследствии разбит и убит Исфандиаром.

Гургсар – туранский воин, плененный Исфандиаром. Был его проводником (см.

сказание «Семь подвигов»). По завершении похода убит Исфащщаром.

Гуштасп – иранский шах, отец Исфандиара. Гуштасп потерпел поражение от

туранского правителя Арджаспа, который увел в плен двух его дочерей, сестер

Исфандиара. Исфандиар в это время томился в темнице, куда был заточен по

навету недругов, и не соглашался выступить против туранцев. Лишь известие о

гибели брата и пленении сестер заставило его переменить решение и двинуться

на Туран. Во время этого похода и совершает он свои семь подвигов.

Лухраси – отец Гуштаспа, дед Исфандиара. Был убит Арджаспом.

Руиндиж – крепость в Туране, дословно «Бронзовый замок». В эту крепость

были заключены сестры Исфандиара.

Кахрач – туранский воин, сын Арджаспа, убит иранцами.

Руинтан – бронзовотелый. Так был прозван Исфандиар за неуязвимость тела. У него было только одно уязвимое место – глаза (сравните уязвимую пяту Ахиллеса). Во время битвы Рустама и Исфандиара богатыоь Рустам пустил стрелу в глаза противнику.

Фаршидвард – сын Гуштаспа, брат Исфапдиара. Пал геройской смертью в битве с воинами Арджаспа. Его гибель сильно повлияла на Исфандиара, который, узнав о его смерти, согласился выступить против Арджаспа, забыв обиду на отца, заточившего его в темницу.

С. 118. Пророк Зардушт, Гуштаспа одаряя… – По преданию, пророк Зардушт (Зороастр) явился к иранскому шаху Гуштаспу с проповедью новой религии.

Гуштасп обратился в новую веру, и это послужило поводом к войне между Ираном и Тураном.

Абунаср Асади

Об авторе

Абунаср Асади (ум. в 1072 г.) – автор героической поэмы «Гершасп-наме», а также стихотворении в форме муназирэ, которые некоторыми специалистами условно называются тенцонами. В наш сборник включено одно из муназирэ «Спор дня и ночи». Асади написал также первый из сохранившихся персидских толковых словарей.

Спор дня и ночи Перевод В. Левика

Послушайте, как спор вели однажды день и ночь,
Рассказ мой позабавит вас и грусть прогонит
  прочь.
Был спор о том – ему иль ей воздать по праву
  честь.
Слов похвальбы и слов хулы, пожалуй, мне не
  счесть.
«Ведь знают все, – сказала ночь, – что первенствую я!
С тех пор как заложил господь основы бытия,
Ему, кто мудро отделил от тьмы твои лучи,
Милей молящегося днем – молящийся в ночи.
И ночью видел Мухаммед, как раскололась твердь,
И ночью он вознесся в рай, поправ навеки смерть.
Я царствую. Земля – мой трон, дворец мой – небосвод.
Мои вельможи – сонмы звезд, и месяц их ведет.
Печали синею фатой скрываешь небо ты.
Я превращаю небо в сад, и звезды в нем – цветы.
Арабы месяцам ведут по лунным фазам счет,
И потому их год печать архангела несет.
Здоровый и веселый смех являет всем луна,
В усмешке солнца только злость и желчь заключена.
Луне, чтоб завершить полет, потребны тридцать дней,
А солнце ровно год летит орбитою своей».
Но день прослушал эту речь и гневом воспылал:
«Тебе подобный где-нибудь найдется ли бахвал?
Всевышний ночи повелел склониться перед днем,
Так чем же возгордилась ты в безумии своем?
Все праздники проходят днем перед лицом моим,
И днем свершает в Мекку путь смиренный пилигрим.
Мужчину создал из земли господь при свете дня.
С рассветом оживает мир, чтобы хвалить меня.
Влюбленных разлучаешь ты, пугаешь ты детей
И отдаешь сердца в полон диавольских сетей.
Вся нечисть от тебя пошла: мышь, нетопырь, сова.
Ты – покровитель грабежа, помощник воровства.
Рожден я солнцем, а тебя могила родила.
Мне люб веселый, яркий свет, тебе – печаль и мгла.
Я освещаю мир, а ты его скрываешь тьмой.
Глаза блестят, узрев меня, но гаснут пред тобой.
Мне дорог честный человек, тобой обласкан вор.
Печальный траур носишь ты, я – праздничный убор.
Как только солнце алый стяг взметнуло в небосвод,
Бледнеют звезды и луна, цветы твоих высот.
Ужели в книге бытия я стану за тобой?
Ужели зрячего милей всевышнему слепой?
Ты скажешь: «Раньше создал смерть, а после – жизнь
  господь»,
Но возлюбила только жизнь любая в мире плоть.
Хоть по луне ведет араб всех летописей счет,
По солнцу в нашей стороне определяют год.
Хоть солнце желтолико – что ж! – луну сравню ли с ним?
Сравню ль серебряный дирхем с динаром золотым?
Лишь солнца отраженный свет на землю шлет луна,
Лишь тем, что подарил ей царь, пленяет взор она.
Ты возразишь: «Луна быстрей свершает свой полет».
Что ж, господина иль слугу с наказом шлют вперед?
Два раза молятся в ночи и три – в теченье дня.
Тебя всевышний обделил, чтоб одарить меня.
А кто качает головой, прослушав речь мою,
Пусть призовет на спор друзей и выберет судью».