275
Мы – гости на пиру за призрачным столом,
А впрочем, мы скорей на кладбище живем:
При жизни роют нам безвременно могилу,
А вырыв, говорят: «Живите, вот ваш дом!»
276
Какой для мира прок от золота сквалыг?
Будь щедростью души и в нищете велик!
При жизни накопить достаточно на саван,
Одежду мертвецов – и нищих, и владык.
278
Счастливцы те, кому к тебе доступен вход,
Ты осыпаешь их дождем своих щедрот.
Таков закон любви, проверенный веками:
Кто дерзок, тот всегда срывает лучший плод.
280
Будь львом или ослом, орлом или вороной,
Конец у всех один: земли сырое лоно.
Растянешься пластом и не стряхнешь с себя
Ни крысы, ни змеи, ни тли, ни скорпиона.
284
То сердце не поймет печали безысходной,
Которому взирать на радости угодно.
Я не виню тебя. Так исстари идет:
О тех, кто заточен, не думает свободный.
285
По кладбищу бродил вечернего порой,
Как вдруг услышал вздох под каменной плитой,
И череп так сказал источенному праху:
«Не стоит этот мир соломинки одной!»
286
Ни с кем не дружит рок. Ты року подневолен.
Он даже не вздохнет, терзает – и доволен,
А если и вздохнет, так только для того,
Чтоб погасить свечу у тех, кто обездолен.
293
Я серый и седой, как высохший камыш,
Стенаньями души бужу ночную тишь,
А дни идут, идут печальной чередою…
Но где тебе понять? Ты безмятежно спишь.
294
Я плачу по ночам, живу, как полутруп,
Но с близкими – и то на излиянья скуп.
Кто настежь пред людьми распахивает двери
В тайник своей души, безумен или глуп.
297
Кто лицезрел тебя вблизи хотя бы раз,
Тот с твоего лица не сводит больше глаз.
Когда моя душа твои ресницы видит,
Сто тысяч стрел в нее вонзаются тотчас.
300
Как видно, чашу мук испил я не до дна.
И днем покоя нет, и ночью не до сна.
Беда, коль у тебя любимая капризна,
Всю душу изведет причудами она.
302
По кладбищам бродил, и тем, что поскромнее,
И тем, где встретишь склеп иных палат пышнее.
Без савана нигде не видел бедняка
И в двух ни одного не видел богатея.
307
Я нищ, и потому я страхами богат.
Коварно в мой сосуд судьба вливает яд.
Я ею осужден вздыхать, стонать и плакать,
Хоть и не знаю, в чем пред нею виноват.
310
Всевышний судия, низвергни небосвод!
Пускай и он, как я, слезами изойдет!
Когда меня печаль хотя б на миг покинет,
Я буду знать, что ты швырнул его с высот.
313
Мы только жалкий миг живем на этом свете.
О друг, не попадай привязанностям в сети!
Ты слышишь, вот вдали опять истошный крик,
Ты слышишь, чью-то боль опять доносит ветер?
315
Смиренно жизнь влачу бродяги-горемыки
И плачу, чтоб текли в твоем саду арыки.
Сажаю день и ночь тюльпаны для тебя,
А всходят вместо них кусты колючки дикой.
317
Любовь к тебе – других за мною нет провпп.
Что ж обречен блуждать и дни влачить один?
Не знаю, где искать потерянное сердце,
Но твердо знаю: в нем ты полный властелин.
318
Пускай от соли слез ресницы не очищу,
Униженно молить не стану, точно нищий.
Дотла, дотла сгорю в огне моей любви!
Ты даже не найдешь золы на пепелище.