Запыхавшись, Хаджимурад подбежал к дверям школы, они оказались запертыми. Он помчался к домику сторожа. Это было близко.
— Дядя Хирач, говорят, у директора лежит письмо. Для меня! Наверное, в кабинете. Я хочу взять его! Дай мне ключ! — выпалил Хаджимурад.
— Письмо? А я думал, увидев тебя, что пожар в ауле или река вышла из берегов. — Хирач, спокойно глядя на Хаджимурада, поглаживал усы.
— Дядя Хирач, дай ключ! Очень важное письмо!
Сторож и не думал спешить.
— Иях! Важные письма на чужом столе не валяются. Никуда оно не денется! В школе ни разу куска мела не пропадало с тех пор, как товарищ Хирач стал сторожем. Твое письмо, пусть отрубят мне голову, будет целым! Если бы дело было неотложное, тебе бы, дорогой мой, не письмо, а телеграмму прислали бы. Вот хорошее дело телеграмма. Интересно, кто все это изобрел?.. Настали времена: телеграмма, телефон!
Хаджимурад по опыту знал, что этим рассуждениям не будет конца. Хирач начнет теперь сравнивать прошлое с настоящим, потом расскажет всю свою жизнь.
— Дядя Хирач, я очень прошу…
— Хорошо, Хаджимурад, сейчас. Сперва пообедаем. Попробуй, какой плов Чакар сготовила.
Хаджимурад с надеждой смотрел на сторожа. Но какое дело нудному старику до сердца Хаджимурада, клокотавшего в груди, как вулкан!
— Спасибо, дядя Хирач, я только что поел. Дай ключ, я очень спешу…
— Река, которая спешит, до моря не доходит. Хоть ты и поел, но, пока бежал, наверное, снова проголодался. В твои годы я всегда был не прочь перекусить.
— Ну, давай твой плов, — сказал Хаджимурад, смирившись. Но и Хирач, увидев, как взволнован Хаджимурад, смягчился. Он полез в карман.
— Ох, эти бездельники, получающие зря деньги! Они живут так: «Ты водил коня гостя к реке?» — «Да, водил!» — «А напоил водой?» — «Это уже не мое дело, я водил!» Так и Саид. Если бы он кому надо вручал письмо, ты бы, дорогой мой Хаджимурад, не сидел бы передо мною на бушующей волне, и мне не пришлось бы нарушать обет сторожа. Так, значит, письмо нужное? От кого такое нужное? Может быть, из Москвы?
— Вот увижу, тогда узнаю откуда. — Хаджимурад выхватил у Хирача ключ.
— Смотри, Хаджимурад, я тебе доверяю! Обет для тебя нарушил. Возьмешь письмо — и сразу обратно! — крикнул сторож, но все-таки побежал следом.
Хаджимурад ликовал — все окончилось благополучно. Он мчался, сжимая ключ в руке. Иной человек, получивший ключ от сокровищ всего мира, радовался бы меньше.
Жил Хаджимурад от своей школы не близко, но никогда дорога к ней не казалась ему такой длинной, как сегодня, — от дома Хирача.
У Хаджимурада от волнения дрожали руки, он долго не мог попасть ключом в скважину. Наконец, ощупью нашел дверь кабинета директора, распахнул ее и еще не успел включить свет, как сзади услышал тяжелое дыхание Хирача.
— Почему ты в темноте? — Луч от ручного фонарика выхватил из мрака часть письменного стола. Хаджимурад увидел большой толстый конверт…
— Вот оно! Нашел! — Хаджимурад схватил письмо обеими руками.
— Постой! Постой! Семь раз отмерь — один отрежь! — Хирач взял из рук школьника письмо, не торопясь включил свет. Медленно прочел все, написанное на конверте. — Оно из Горчока, — заметил он разочарованно. — Я-то думал, тебе из Москвы пишут, что ты большой певец, — он небрежно сунул письмо Хаджимураду.
— Для меня оно очень важное, — сказал Хаджимурад и вышел в коридор. Хирач догнал его, взяв за руку.
— Одно из достоинств человека, сын мой, — добросовестное отношение к службе. На пост самого большого министра я не променяю свое ночное дежурство. Ты слышал, чтобы дядю Хирача кто-нибудь упрекал в халатности? Слышал, чтобы в школе что-нибудь пропало? О! Ты всего не знаешь! Если собрать все забытые шапки, шубы, пиджаки, которые я вернул ребятам, то образуется целая гора! Начинаю я свой вечерний обход с учительской. Она самый важный участок службы. Журналы, ведомости всегда лежат на месте. Ну, иногда в беспорядке… Гляжу раз — на умывальнике блестят золотые часы. Я их сразу узнал, они были всегда на руке Ольги Григорьевны. Видно, она умывалась, да надеть забыла… Мне, примерному сторожу, портрет которого висит на Доске почета, не к лицу покидать пост, но я все-таки ушел из школы. Учительница дома проверяла тетради. Я ей вручил часы, она меня так благодарила, что я не мог ее обидеть, посидел немного с ней, выпил чаю. Она предлагала мне вино, я отказался, потому что в служебное время пить нельзя.