Я помотала головой, прогоняя наваждение.
– Алина, можно к тебе? – спросил из-за двери Сашин голос.
Разочарование было столь сильным, что мне пришлось больно ущипнуть себя за руку. Алина, очнись! Что за ерунда у тебя в голове?!
– Я в ванне! – крикнула в ответ, надеясь, что Саша уйдёт, не станет настаивать на разговоре, на который сейчас не было сил.
– Не вставай, я знаю, как открыть, – к сожалению, Саша по-своему истолковала мой ответ. Раздался щелчок поворачиваемого замка, и дверь открылась, впуская мою мачеху.
Я глубже ушла в воду. Так, чтобы на поверхности торчало только моё лицо.
Саша присела на краешек ванны. Выражение лица у неё было решительное, и я поняла, что разговора не избежать.
– Милая, мне очень жаль, что так случилось… – она сделала паузу, может, надеясь, что я что-то отвечу, а может, просто подбирая слова. Но я молчала, и Саша вновь продолжила: – Ярослав всё равно очень тебя любит и останется твоим папой, а Тёма и Гриша – твоими братьями.
На это я хмыкнула, и она, услышав, вскинула на меня взгляд. Пришлось снова погрузиться под воду, чтобы не встретиться с ней глазами. Воздуха надолго не хватило, а Саша оказалась терпеливой и всё-таки поймала мой взгляд.
– Я тоже очень люблю тебя, – произнесла она тихим тоном, который заставлял вслушиваться в каждое слово и верить тому, что она говорила. – Мы все любим тебя. И мы по-прежнему одна семья, кто бы ни был твоим биологическим отцом.
Глава 7
После ванны я поднялась в свою комнату и уснула, едва закрыв глаза. Мне снилась какая-то муть…
Флоранс, вытанцовывающая пируэты на сцене какого-то кабаре, Гришка, жонглирующий бутылками и бокалами, отец с Сашей, о чём-то шепчущиеся за столиком в углу и тут же отводящие взгляды, стоило мне посмотреть на них, и над всем этим – кривая ухмылка Тёмы…
Брр…
Сон оставил какое-то гнетущее ощущение. Я проснулась с головной болью и нежеланием вылезать из постели.
Но стоило мне решить, что имею полное право спрятаться от всего мира под махровой простынёй, как в дверь постучали.
– Алин, мама зовёт завтракать! – Гришка слегка толкнул створку и прокричал в образовавшуюся щель. – Сказала, что тебе надо вставать.
Дверь тут же захлопнулась, а я застонала, накрывая голову подушкой. Понимала, что Саша хочет вытащить меня на семейный завтрак, чтобы продемонстрировать, что ничего не изменилось. И разумом я осознавала, что так и есть. Вот только… внутри меня засел ледяной осколок. И с ним я ничего не могла поделать.
– Алина! Завтрак уже на столе! – позвала Саша снизу.
Я почти видела её, стоявшую у подножия лестницы, поставив ногу на первую ступеньку, в полной готовности подняться. Если через секунду не отзовусь, она пойдёт наверх, сначала постучит в мою дверь, затем осторожно присядет на край кровати, мягко погладит меня по волосам и снова будет говорить, как меня все любят…
– Иду! – отозвалась я и решительно откинула простыню.
Спрятаться в своей комнате мне не позволят. А значит, придётся взглянуть в лицо новой жизни. Почему новой? Потому что минувший вечер многое изменил.
Причём безвозвратно.
Натянула шорты и футболку. Заглянула в ванную. Умылась, почистила зубы. Всё делала нарочито медленно, стремясь оттянуть миг, когда придётся лицом к лицу встретиться с семьёй.
Уже больше не моей…
Сильно прижала к лицу полотенце, зажмурилась, словно в наступившей тьме всё могло исчезнуть, раствориться, развеяться как дурной сон. Но из зеркала на меня по-прежнему смотрело моё лицо с покрасневшими глазами, опухшими после слёз веками и искусанными губами…
При взгляде на них в голове яркими вспышками пронеслись воспоминания… Тёма и я. Его прикосновения. Его жадный ищущий рот…
Стоп!
Я задержала дыхание, оперлась руками о бортик раковины и посмотрела на своё отражение.
– Прекрати! – произнесла твёрдо, глядя себе в глаза. – Забудь. Это была ошибка. Случайность. Просто перестань об этом думать, как будто ничего не было.
Собрала волосы в хвост и вышла из ванной, надеясь, что Тёма уже позавтракал и ушёл. Ведь одно дело – велеть себе не думать о том, что произошло между нами, и совсем другое – смотреть в его глаза и знать, что он тоже помнит.
Но моим надеждам не суждено было сбыться.