Он сорвал первую попавшуюся ему на глаза зеленую метелку и задумчиво осмотрел ее со всех сторон.
— Видимо, она ядовитая, — сказал он, тяжело вздохнув. — Ну-ка, давай еще раз попробуем!
Он замахал в воздухе волшебным растением, делая вид, что хочет коснуться им парня, чтобы испытать магическую силу метелки.
Тот в одно мгновение оказался метров за десять от Апу и с неподдельным страхом прокричал оттуда:
— Ты что, Радж, я ж тебе ничего не сделал!
— Идиот! — обругал его Ашок. — Ты что, не понимаешь, что это блеф!
Он подбежал к Апу и, вырвав у него из рук растение, отбросил его прочь.
— Хватит этих фокусов! Меня ты не проведешь! — он тыкал Апу в бок револьвером и призывал на помощь своего пугливого соратника. — Хватай его, дурак!
Тот приблизился, явно смущенный своей легковерностью, и они вдвоем подхватили Апу под руки и понесли в вагончик. Он, к их немалому удивлению, не только не оказывал никакого сопротивления, но даже весело болтал в воздухе ногами и что-то мурлыкал.
Но картина, которая предстала его взору в домике, надолго отбила бы у всякого охоту веселиться. На диване сидели три женщины: его мать, молодая девушка, в которой Апу признал дочку Сатья Мурти, и какая-то неизвестная дама в годах. По углам устроились четверо молодых людей не слишком располагающей наружности, а в кресле Апу вытянулся господин Тхарма Лингам, который держал в руке пистолет.
— Сынок! — воскликнула Кавери, поднимаясь навстречу сыну, попавшему домой таким экстравагантным способом. — Ты видишь…
Тхарма Лингам резко обернулся и, разглядев добычу своих слуг, вздрогнул от неожиданности:
— Боги! Кто это?
— Это… Радж… — с сомнением ответил ему Ашок.
— Радж? — Тхарма Лингам даже рассмеялся. — Так это твой жених, красавица? — кивнул он Джанеки. — У тебя отменный вкус. А этот идиот, твой папаша, даже не упомянул о том, что его страшный Радж — лилипут.
— Не трогайте папу, — скрипнув зубами, с ненавистью проговорила девушка. — Вы подлец!
— Да что ты говоришь? — презрительно отозвался Тхарма Лингам. — А твой отец, думаешь, был ангел? Да такого мошенника я в жизни не встречал, ты уж мне поверь. И в этой истории с Сету Пати он погряз не меньше других — лично вот эту женщину на тот свет отправлял, да еще гордился этим, хвастался — вот он какой герой!
— Но она же жива! Значит, вы все лжете! — закричала, не помня себя, Джанеки.
Старик злобно усмехнулся и коротко бросил:
— Потому что адвокат был полным кретином, и взорвал кого-то вместо них!
— Кавери! Скажите ему, что это неправда! Ведь он лжет, да? — взмолилась Джанеки, оборачиваясь к пораженной женщине.
— Твой отец — Сатья Мурти? Бедная девочка! — Кавери прижала руку ко рту, как бы стараясь не выдать своего ужаса.
Ее испуг был для Джанеки лучшим ответом, и она мгновенно провалилась в бездонную пропасть отчаяния. Мир предстал перед ней вывернутой перчаткой, и вместо гладкой блестящей кожи она увидела грязную, рваную подкладку, на которой вдобавок ко всему еще алели несмываемые капли крови.
Джанеки откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Лучше было ей умереть, прежде чем она узнала правду о своем отце!
Кавери осторожно взяла ее руку, но Джанеки даже не заметила этого, погруженная в свое горе.
Насладившись этой сценой, Тхарма Лингам повернулся к Апу и оглядел его с нескрываемой брезгливостью.
— Ты привел полчеловека, — сказал он Ашоку. — Где вторая половина?
— Достал, что сумел, — пожав плечами, вздохнул его прислужник. — Вы же знаете, сэр, как я старался, даже из больницы убежал.
Апу непринужденно подошел к Тхарма Лингаму и, взяв в руки брелок, висящий у того на массивный золотой цепочке от карманных часов, стал с интересом его рассматривать. Старик, возмущенный такой развязностью со стороны коротышки, который должен был, по его представлению, трепетать в присутствии столь важной персоны, грубо оттолкнул его пальцы от своего жилета.
— Я искал тебя, но ты сам пожаловал ко мне, — нимало не смутившись, улыбнулся Апу.
Тхарма Лингам счел, что это уж слишком. Он вскочил и вцепился в подбородок карлика, позволяющего себе такие вольности.
— Апу, не связывайся с ним! — закричала Кавери, увидев своего сына в такой опасной близости от того, кто уже разрушил однажды ее счастье и теперь пришел за тем, что осталось.
— Апу… Ну, конечно! Апу! — пробормотал старик, оттолкнув от себя лилипута. — Что, Кавери, у тебя родились близнецы, да? А эти кретины так ничего и не поняли…
— Что ты задумал? — спросила Кавери, глядя в ненавистное лицо.