«При любовном наслаждении уста женщины всегда чисты» — вспомнились ему слова из «Махабхараты». Бессмыслен круговорот бытия, и единственная отрада в нем — газелеокие женщины. Ради них стремятся люди к богатству. Ведь если нет женщины, то и богатство ни к чему.
— О, моя лотосоокая, иди ко мне! — позвал Ананд, расположившись на широкой постели, покрытой голубоватым покрывалом. — Погиб я, Деваки!
— Почему?
— Потому, что я люблю тебя! — И он счастливо рассмеялся. — Кого не погубит женщина с тонкой талией, пышными бедрами, алыми губами, черными глазами, глубоким пупом и высокой грудью?
— Ну так ведь это всякие женщины, а я — твоя супруга, — серьезно сказала Деваки.
На следующий день Деваки встала с восходом солнца. Ананд еще отлеживался, нежась в постели.
— Где мы находимся, штурман? — смеясь, спросил он жену по-английски.
— В свадебном путешествии, шеф! — весело ответила она и, как пантера, бросилась ему на грудь…
День прошел также весело и увлекательно. Они побывали на площади Тин Мурти, где стоит старый дом, к которому по вечерам тянутся горожане. Много лет прожил в нем первый премьер-министр независимой Индии Джавахарлал Неру. Люди усаживаются на скамейках во дворе, и невидимый динамик рассказывает им о жизни патриота. Звучит голос Неру…
По дороге Ананд просвещал Деваки:
— Неру высказывался за сохранение каст.
Она очень внимательно слушала супруга, и он, вдохновленный этим, продолжал:
— Касту в течение многих веков определяла профессия, которая переходила от отца к сыну и не менялась зачастую на протяжении жизни десятков поколений. Профессиональное мастерство входило в плоть и кровь, всасывалось с молоком матери, становилось неотъемлемой частью каждой личности в среде подавляющего большинства членов кастового общества. Если деревня маленькая, то и горшечник там был один. И один кузнец, и ювелир, и ткач. А в больших селах и городах горшечники селятся целой улицей. И плотники, и красильщики тканей, и мусорщики, и брадобреи… Все те, без чьего ремесла не проживут ни брахманы, ни торговцы, ни учителя, ни воины, ни вайшьи — земледельцы, ни шудры, ни кшатрии — каста воинов, — остановил наконец Ананд свою лекцию. — Тебе не скучно?
— Что ты, дорогой, это так интересно! Я знаю об этом мало.
— Так вот, капитализм помаленьку разрушает эту основу жизни индийского общества. Капиталистический рынок не может считаться с кастовой принадлежностью поставщиков товаров. И ремесленники сел и городов получили возможность сбывать свою продукцию в обход древних, традиционных связей.
Ананд и Деваки сели на скамью под широким раскидистым банановым деревом.
— А вот мое мнение о кастах такое: когда-то философ Сенека сказал, что «беден не тот, кто мало имеет, а тот, кто хочет большего».
Деваки прижалась к Ананду.
— Любимый! Каждый новый день все больше открывает мне богатство твоей души и твои знания! Ты настоящий мужчина, сын Индии, ты — мой супруг. Ну когда бы мы еще смогли так поговорить, как в этом путешествии? — и ее глаза увлажнились.
После этой паузы Ананд продолжал:
— Психологически дхарма касты, ее уложение, успокаивает ум, не делает его разрушительным и революционным. Нет мятежности духа. Все предопределено отцами. Каждый знает свое, именно свое, место в обществе. Трудись честно и качественно — и ты уважаем и обеспечен. Член касты имеет ряд прав. Если кто-нибудь ущемляет его права, он может обратиться к кастовому панчаяту — и члены панчаята вступятся за него. Это своего рода древнейшие тред-юнионы — английские профсоюзы. Даже ислам — религия суровая и негибкая, даже он не одолел каст. Сикхи боролись против каст, но вновь вернулись к ним.
Ананд на минуту умолк.
— Кроме того, возьмем нашего Кришну. Чем он знаменит и за что почитаем?.. А тем, что, как тебе известно… — и он дотронулся до золотой серьги в мочке уха своей жены и улыбнулся. — Что, моя Радха, призадумалась?
— Я слушаю тебя. Говори, говори…
— Во время великой битвы братьев Пандавов с кауравами Кришна добровольно стал колесничим у Арджуны. И тут-то автор-народ вкладывает в его уста одну из главных мыслей великого эпоса. Наставляя Арджуну, который растерян, ибо в числе его противников оказываются его родственники, учителя, Кришна открывает ему «тайну тайн». Он призывает воина освободиться от колебаний, отрешиться от жизненных привязанностей и действовать, ибо только таким путем он сможет выполнить свой моральный долг. Зрение человека, как и все его ощущения, неполно. Человек не способен предвидеть все последствия своих деяний и потому должен быть предан идее, которая выведет его на верный путь. Полемизируя с педантами и начетчиками тех времен, которые в любой ситуации обращались к ведам, Кришна восклицает: