Я перестала сопротивляться, просто стояла, смотрела в стену напротив. А Андрей всё также меня сжимал, гладил, горячо дышал мне в живот.
— Я тебе обещаю, все теперь по-другому будет. Я тебе клянусь. Я больше никогда… никогда ни во что вмешиваться не буду. Влезать ни во что не буду! Слушать тебя буду, советоваться!..
Дурацкий набор слов и нелепых обещаний. Но одно понятно — просто так нас из этого дома не отпустят. Если честно, я не до конца понимала, не совсем понимала, на что способен Юганов-старший. Вся ситуация мне казалась очень пугающей, но к каким последствиям она может привести, на что способны люди, с которыми я, вроде как, знакома не один год…
— Он ведь никого не пожалеет. Меня уж точно, — проговорил Андрей, и в его голосе я слышала неподдельную тревогу, можно сказать, что страх. — И родителей тоже. И Гелю с Левой. Просто послушай его, прошу.
— Я… — Я начала говорить, и мой голос неожиданно сорвался. Пришлось нервно кашлянуть. — Я послушаю его. Выбора у меня всё равно нет, — решила я. — Но у меня условие, Андрей.
Он с готовностью кивнул, уж слишком поспешно.
— Я тебя слушаю.
Я опустила глаза, посмотрела мужу в лицо.
— Как только представится возможность, мы уедем из этого города. Я не хочу здесь жить, я не хочу быть связана, а уж тем более замешана, в этих делах. Это незаконная деятельность. Это преступление, Андрей.
— Я знаю. Но деньги по-другому не делаются, малыш.
— Ты меня услышал?
— Да. — Андрей выдохнул. — Да, я тебя услышал. И я согласен. Только помоги.
Помоги. Помоги.
Я отвела руки мужа от себя, отошла к дивану и села, вжалась в угол. Андрей спустя минуту тоже сел, но не рядом со мной, а на противоположный конец дивана, навалился на подлокотник. И мы с ним замолчали. Уверена, что муж с грустью раздумывал о том, как неудачно сложился для него этот день, как неожиданно на него неприятности свалились, а ведь он хотел, как лучше. И проблем, явно, не заслужил. За два года брака, я примерно представляла линию мышления родного мужа. И чести она ему не делала. И его просьба ко мне: спаси, помоги, выручи — прямое тому подтверждение. Возможно, я излишне романтична, возможно, я идеалистка, но я всегда думала, что мужчина должен решать проблемы, с которыми к нему приходит его женщина, а не создавать их ей. Тем более, не стоять на коленях и не умолять о помощи.
Не знаю, сколько прошло времени, мне показалось, что ужасно много, мне хотелось куда-то бежать, что-то делать, решать, взять и разрулить возникшие ниоткуда проблемы, а возможности не было. Нужно было сидеть и ждать. И я сидела, молчала, ждала, и только на мужа время от времени смотрела. Странно, но я никак не могла определиться с тем, что к нему чувствую в этот момент. То ли злюсь, то ли ненавижу, то ли жалею, и от этой самой жалости, люблю. Говорила себе, что не обязана ничего делать, ничего исправлять, но Юганов-старший меня пугал. От этого страха было никуда не деться, и я понимала, что теперь это навсегда. То есть, чтобы от этого страха избавиться, нужно было уезжать из города, как я Андрею и предлагала.
А чтобы уехать, нужно было, для начала хотя бы из этой комнаты выйти, и уехать из этого дома.
Дверь распахнулась неожиданно, в проеме стоял высокий парень, один из тех, с которыми я в машине ехала. Он дверь открыл, на нас с Андреем посмотрел, потом мне кивнул. И сказал:
— Пойдем.
Я аккуратно перевела дыхание. Кинула быстрый взгляд на мужа, после чего с дивана поднялась. Андрей даже не подумал меня остановить, когда я выходила за дверь, или что-то сказать, предостеречь. Он остался сидеть на диване и ждать.
На этот раз меня провели в дом, не во флигель. Я оказалась в знакомом коридоре, и мне от этого стало совсем чуть-чуть, но легче. А когда повернули в сторону гостиной, я догадалась, что ведут меня в кабинет Юганова-старшего. Ещё и Ульяна, его жена, нам навстречу попалась. В шелковом халате до пола, с убранными в кокетливый кокон светлыми волосами, она буквально выплыла навстречу со стороны кухни со стаканом воды в руке. Увидела меня, и в первый момент обрадовалась. Я бы на её месте не на шутку удивилась, встретив в своем доме среди ночи неожиданных гостей, а она обрадовалась. Её глаза распахнулись, и она выдохнула:
— Наташа! Ты у нас! Как здорово!
Согласиться с ней я никак не могла, натужно улыбнулась. Даже если бы всерьез напряглась, не придумала бы, что ответить ей в столь интересной ситуации.
Пока я раздумывала, позади меня раздался резкий голос Ивана Алексеевича, который обратился к жене:
— К себе иди.
Ульяна посмотрела на мужа, я тоже посмотрела на её мужа, а мне, точнее, моему сопровождающему, указали на дверь кабинета. Я заметила, что Ульяна выглядит растерянной, и я зачем-то сказала ей: