Об исчезновении Татьяны Рогачевой и о том, что ей интересуется милиция, директору сообщили Лариса и Элла, так что приезд капитана Лобанова не стал для Козловой неожиданностью. Гражданка Козлова не стала отрицать, что позволяет своим «девочкам» (так она называла продавщиц) нарушать график работы. Объяснила это тем, что на продажах и качестве обслуживания покупателей это никак не отражается. Сказала, что не рассматривала данный вопрос в том ключе, что, оставаясь в магазине без сменщиц, продавцы подвергаются опасности.
Антонина Михайловна подтвердила, что накануне вечером в магазине дежурила Татьяна Рогачева. Она сообщила, что магазин покинула в четверть седьмого вместе со своим заместителем Альбертом Тришиным. От здания на Никитинской они уехали на автомобиле Тришина, и директор была уверена, что в это время Татьяна была в порядке. Она не проявляла беспокойства, не была озабочена и вообще вела себя как обычно. Ни в тот день, ни позже Татьяна Рогачева с директором не связывалась и о своем отсутствии не предупреждала. По словам Козловой, такое поведение Рогачевой было несвойственно. У директора она всегда была на хорошем счету, работу выполняла добросовестно, и о том, что могло бы заставить Татьяну прогулять рабочий день, Антонина Михайловна даже не предполагала. Поняв, что попусту тратит время, капитан Лобанов из магазина ушел и отправился к участковому Бибикову.
К приходу капитана по квартире участкового уже витал аромат жареной картошки, на столе стояли тарелки и стаканы, а на плите закипал чайник. Леонид Бибиков гостеприимно предложил капитану тапочки, чтобы тот чувствовал себя как дома, но Лобанов отказался. Первым делом он прошел в ванную комнату и стал мыть руки. Вода была холодноватой.
– С водой у нас беда, товарищ капитан, – заглядывая через плечо Лобанова, сообщил Бибиков. – Третью неделю еле теплая идет, жильцы в ЖКО жалобы пишут, а воз и ныне там.
– Не беда, Леонид, руки помыть в самый раз.
Лобанов ухватил кусок хозяйственного мыла из новехонькой пластиковой мыльницы. Мыло немного раскисло от скопившейся в мыльнице воды. Длинное вафельное полотенце с неподрубленным краем висело прямо на змеевике отопительной системы.
– Вижу, живешь аскетом, изысками себя не балуешь? – вытирая руки, заметил Лобанов.
– Это вы про душистое мыло? – Бибиков улыбнулся. – Так удобнее, товарищ капитан. К тому же экономия.
– И что же за экономия такая?
– Да как же? Шампунь для мытья волос купи, мыло ароматизированное для мытья рук и тела купи, так еще и для стирки порошок не забудь. А тут всего один кусок мыла сразу с тремя функциями справляется.
– Действительно удобно, – Лобанов улыбнулся. – А ты, я вижу, парень предусмотрительный.
– Стараюсь, товарищ капитан.
– Ладно, веди на кухню, а то у тебя картошка сгорит.
Бибиков поспешил на кухню.
– Все готово, товарищ капитан, можем устраиваться на обед, – заглянув в сковороду, объявил Бибиков. – Присаживайтесь, буду вас потчевать.
Пока гость раскладывал по тарелкам жареный картофель, хозяин извлекал соленья из «зимнего» холодильника. «Бытовая цивилизация» пришла в Советский Союз не так давно, каких-то пятнадцать-двадцать лет назад, когда холодильники, стиральные машины и прочие полезные, но жутко дефицитные бытовые приборы, ранее недоступные простым смертным, оказались в свободном доступе для советских людей. До этого же большинство жителей СССР для более длительной сохранности продуктов питания пользовались либо погребами, либо вывешивали продукты за окно, используя сетки-авоськи. Но были и такие счастливчики, архитектура квартир которых предполагала наличие так называемого встроенного холодильного шкафа. Он представлял собой небольшую нишу под кухонным подоконником, прикрытую двумя створками-дверями. Благодаря тонкой уличной стенке и вентиляционному отверстию размером в полкирпича в этом шкафу можно было охлаждать продукты.
– Вы грибочки соленые уважаете, товарищ капитан? – Бибиков поставил на стол поллитровую банку соленых груздей. – Тут еще огурчики и немного сала. Правда, сало лежит давно, но если соль счистить, то оно вполне приличное.