Все, чем он занимался в отделе, можно было описать одним емким словом – рутина. Мелкие кражи, которые и кражами назвать трудно, хулиганство, скорее похожее на выходки подростков, семейные склоки и скандалы. Разве об этом он мечтал, вступая в ряды советской милиции? Нет и еще раз нет! И теперь, по прошествии двух лет службы, он начинал сомневаться, правильный ли сделал выбор, его ли это место и не ошибся ли он с выбором профессии. Такие мысли не способствовали поднятию настроения, мешали наслаждаться жизнью и замечать то прекрасное, что раньше доставляло удовольствие: похвала коллег, легкие беседы с друзьями, чудесная погода…
Погода и правда стояла на удивление приятная: легкий морозец пощипывал кожу, редкие снежинки парили в воздухе, не потревоженные ветром, ложились на землю. Деревья словно белым покрывалом укрыло, оно искрилось под тусклым светом уличных фонарей и делало все вокруг загадочным, сказочно красивым и умиротворяющим. Бибиков шагал и уже жалел о своем решении отказаться от прогулки в компании двух весельчаков. Тревожные мысли лишь усугубляли плохое настроение, и теперь ему хотелось общения. Еще больше хотелось Леониду Бибикову вкусных сосисок от бабы Маши, повара, а по совместительству сторожа общественной столовой.
Он прошел лишь треть пути, еще не поздно было сменить направление и попытаться догнать друзей. Он взглянул на часы, стрелки показывали десять минут восьмого. «К черту хандру! Ребята наверняка не успели и половины пути пройти, могу срезать путь и перехватить их прямо у столовой», – подумал Бибиков. Мысль эта показалась Бибикову настолько здравой, что, дойдя до пересечения с улицей Никитинской, он не колеблясь свернул и пошел параллельно проспекту Революции, на котором располагался Театр драмы, а недалеко от него и заведение общепита, в котором работала баба Маша. Он шел и представлял себе, как удивятся его приятели, как при виде большой компании радостно заблестят глаза бабы Маши, как приятно защекочет ноздри запах ароматной снеди. Он дошел до Никитинского сквера, направляясь к перекрестку, с которого напрямую по Карла Маркса мог попасть к Театру драмы. Легкая улыбка блуждала по его лицу, когда в уши ворвался пронзительный крик. От неожиданности Бибиков остановился так резко, как будто налетел на препятствие.
– Что за черт? – произнес он вслух. Естественно, ему никто не ответил, и он прислушался, пытаясь понять, был ли крик реальным или это мозг сыграл с ним злую шутку. С полминуты он стоял на месте, слушая тишину, затем тряхнул головой. – Ерунда какая-то. Видно, от усталости.
Собственный голос, прозвучавший в вечерней тишине, успокоил, и Леонид двинулся дальше. Но не успел он пройти и двадцати шагов, как крик повторился. На этот раз не такой пронзительный, но ясно различимый. Сомнения Бибикова испарились: кричала женщина, и ей явно нужна была помощь. Сориентировавшись на звук, Леонид бросился вперед, добежал до перекрестка и остановился, соображая, куда двигаться дальше. Крик снова повторился, он раздавался с противоположной стороны улицы и теперь скорее был похож на стон. Страх опоздать заставил Бибикова двигаться быстрее.
Он пересек улицу, добежал до Дома-музея Никитина и снова остановился. Куда дальше? Крик не повторялся, а бегать наугад можно было до бесконечности. Полагаясь скорее на интуицию, чем на здравый смысл, Бибиков снова пересек улицу и собирался свернуть в ближайший двор, когда боковым зрением уловил какое-то движение чуть дальше по дороге. Он резко развернулся и увидел то, ради чего оказался на этой улице: возле здания, стоявшего чуть в глубине, на земле лежала женщина, а над ней склонился мужчина.
– Эй, что происходит? – выкрикнул Бибиков и рванулся вперед.
Мужчина оглянулся, подскочил и бросился бежать. Только тогда Леонид сообразил, что он и есть нападавший.
– Стой, ни с места! – закричал он, испытывая запоздалую досаду. – Стой, стрелять буду!
Полминуты Бибиков потратил на то, чтобы решить, бежать ли за мужчиной или поспешить на помощь женщине, затем бросился в проулок, в котором скрылся беглец. Он успел увидеть, как тот проскочил в узкий проход между домами, пытаясь скрыться от преследования, и понял, что тот бежит к парковой зоне. Этот район Бибиков знал как свои пять пальцев, поэтому не последовал тем же путем, что и беглец, а бросился к соседнему дому, чтобы срезать угол. Он выскочил к парку как раз в тот момент, когда беглец поравнялся с первым рядом деревьев.