– Может, выйдем на трассу и поймаем машину? – предложил Леонид. – Поедем ко мне, прикончим остатки ужина, попьем горячего чайку. Заодно и банку кофе заберете.
– Черт с тобой, пойдем на трассу, – махнул рукой Лобанов. – Последний рупь из-за тебя прокатаю. Но к тебе домой не поеду. Нужно побыть одному, поразмышлять.
Но выйти на трассу они не успели, из-за поворота показался долгожданный автобус. Народу в нем было немного, и оперативники смогли занять места поближе к водительской кабине, где отопительная система гоняла горячий воздух наиболее интенсивно. Всю дорогу до остановки, на которой нужно было выходить капитану, Лобанов и Бибиков обсуждали лишь то, как им повезло попасть в такой теплый автобус. Доехав до нужной остановки, капитан наскоро попрощался с Бибиковым и выскочил из автобуса.
Лобанов жил в ведомственной квартире в солидной пятиэтажке, построенной для нужд сотрудников Министерства внутренних дел. Квартиру ему предоставили при приеме на службу, вместе с мебелью и всем необходимым для временного проживания. Поднявшись на четвертый этаж, он открыл дверь ключом и прошел в прихожую. Щелкнув выключателем, сбросил верхнюю одежду, сменил зимние ботинки на тапочки и прошел прямиком на кухню.
Белый рифленый плафон вспыхнул ярким светом стоваттной лампы, осветив невзрачные стены, окрашенные масляной краской в ядовито-зеленый цвет. Лобанов с тоской вспомнил веселые обои в цветочек в своей московской квартире, салатового цвета занавески на окнах и клеенчатую скатерть в крупную клетку, покрывавшую обеденный стол. В новой квартире вместо стола стоял громоздкий комод, а занавески на окне вообще отсутствовали.
– Да, недотягивает твое новое жилье до экстра-класса, – вслух произнес Лобанов и полез в холодильник, который, кстати, в ведомственной квартире имелся.
Он достал из холодильника четыре яйца и положил их на узкую полку, которая служила здесь вместо разделочного стола. Из допотопного навесного шкафа вынул коробок спичек, зажег газ. Над горелкой заплясали языки пламени, Лобанов поставил на конфорку сковороду, влил немного масла из бутылки. Вторая конфорка двухконфорочной плиты не работала, поэтому с чайником пришлось повременить. Когда яичница поджарилась ровно настолько, чтобы схватился белок, Лобанов убрал сковородку с плиты, и поставил на ее место чайник.
Порывшись в шкафу, он обнаружил, что хлеб закончился. Чертыхнувшись, капитан вышел из квартиры на лестничную площадку и вдавил звонок соседней квартиры. Ему открыла миловидная женщина средних лет в цветастом домашнем халате.
– Алексей, снова про хлеб забыл? – улыбнулась женщина.
– Простите, Лидия Станиславовна, я обязательно все верну, – виновато улыбаясь, проговорил Лобанов.
– Ничего, Алексей, мне не в тягость. Подожди, я сейчас принесу.
Женщина скрылась в квартире, а через минуту снова вернулась, неся в руках блюдо, накрытое стареньким вафельным полотенцем.
– Вот, возьми, – она протянула блюдо Лобанову.
– Не нужно, Лидия Станиславовна, мне только хлеб, – начал Лобанов, но женщина его остановила.
– Не отказывайся, Алексей, – настойчиво произнесла она. – Кого же еще мне кормить, если не тебя?
Лобанов знал, что муж Лидии Станиславовны, полковник милиции в отставке, умер два года назад, а дети разъехались по разным городам, и с тех пор женщина жила одна.
– Спасибо, Лидия Станиславовна, – поблагодарил Лобанов. – Блюдо я завтра верну.
– Не торопись, Алексей, мне не к спеху.
Лидия Станиславовна закрыла дверь, и Лобанов вернулся к себе. Сняв полотенце, он присвистнул: на блюде лежали блинчики, свернутые в трубочку, солидный кусок ржаного хлеба, два куска жареной рыбы и горка соленых огурцов.
– Ну, Лидия Станиславовна, – протянул Лобанов. – С такой соседкой я никогда голодным не останусь.
Пока расправлялся с соседскими гостинцами, закипела в чайнике вода. Лобанов вскрыл новую пачку грузинского чая, бросил горсть прямо в кружку и залил кипятком. Дожидаясь, когда чай заварится, Лобанов размышлял над странной загадкой, которая возникла в связи с обнаружением трупа Артема Чипайло. Допустим, Бибиков прав и это Артема он видел над телом Татьяны Рогачевой. Что из этого вытекает? Артем пришел на встречу с сестрой? Пусть так. Он ли виновен в том, что его сестра оказалась лежащей на земле в тот момент, когда ее увидел Бибиков? Вариантов два: либо да, либо нет, и, исходя из ответа на данный вопрос, есть два пути развития следственной линии.
Вариант один: да, Артем что-то сделал, возможно, нанес сестре удар, и та упала на землю. Почему он ее ударил? Возможно, разозлился, когда узнал, что денег Татьяна ему не даст. Наверняка, ударив, не хотел серьезных последствий для сестры, но, упав, Татьяна сильно ударилась головой. Возможно, даже потеряла сознание. В этот момент появился Бибиков. Артем испугался, что его обвинят в нападении на сестру, и дал деру. Допустим, так все и было. Но что происходило дальше с каждым из действующих лиц?