К зданию Управления подъехали без четверти девять. Яценко вышел первым и зашагал к центральному входу. Лобанов старался не отставать. На входе предъявили удостоверения, записались в журнал, после чего поднялись на второй этаж. В актовом зале собралось человек тридцать следователей со всех районов Воронежа. Кафедра для выступлений, расположенная на сцене, пустовала, поэтому собравшиеся вели тихие беседы, объединившись в группки. Яценко задержался в дверях, осматривая помещение, затем махнул Лобанову рукой, призывая следовать за ним.
– Пойдем, капитан, познакомлю тебя с элитой воронежских следователей.
– Может, не стоит? Я здесь с краешку посижу, пока все не закончится. – Желания заводить новые знакомства у Лобанова не было.
– Отказ не принимается, – решительно сказал Яценко. – Пойдешь, и точка.
Лобанову не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться. Спустя минуту он пожимал руки следователям из других отделов, а Яценко только успевал представлять своих знакомых. Когда с церемонией знакомства было покончено, следователи завели общую беседу.
– Сегодня главный по планерке Ястребок, так что раньше половины десятого не начнем, – заявил невысокий следователь из шестого отдела. – Знать бы заранее, можно было и самим задержаться.
– О нет! У нас полковник по понедельникам авральную чистку подсобных помещений проводит, так что по сравнению с тем, что происходит сейчас в отделе, здесь просто сказка, – возразил следователь, которого Лобанову представили как «воронежского гения», заявив, что по части раскрытия преступлений с ним никто не сравнится.
– А нам с капитаном все одно, хоть в родном отделе оставайся, хоть в Управление кати, – смеясь, сообщил Яценко. – У нас и там и там планерка. Будто у оперативников и следователей других дел нет, как только чужие проблемы выслушивать. Интересно, хоть кому-то эти встречи идут на пользу?
– И не говори, Евгений Иванович, – в разговор вступил рыжеватый следователь, имени которого Лобанов не запомнил. – Тут от одних родственников пока отобьешься, полдня рабочего пройдет, а нам еще и чужие сказки слушать. Но если честно, сегодня я с радостью в Управление из родного отдела уехал.
– Что так? – спросил Яценко, скорее из вежливости, чем из интереса.
– Да муженек один с шести утра у моей двери сидит, справедливости требует. Жена его ночевать не пришла, а он панику развел. Говорит, не могла она добровольно домой не явиться, что-то с ней случилось. Я ему – заявление о пропаже человека принимаем на третьи сутки. А он свое: ищите мою Танечку, она в беду попала. В магазине, где она работает, до десяти утра никого не будет, а вы можете с директором связаться. Будто у меня на столе записная книжка с телефонными номерами всех директоров магазинов лежит!
– Может, и правда что-то случилось, – посочувствовал неизвестному мужчине Яценко. – Ты бы его поддержал, посоветовал что-то.
– Да что тут посоветуешь? Разве что одежду поскромнее жене покупать, – возмущался следователь. – А то нарядят жену в красное пальто, а потом удивляются, что она в загул ушла. Ясно же, что не от скромности такую вызывающую одежду на себя надела. Хотела выделиться, вот и навлекла приключения на свою голову.
– Красное пальто? – вырвалось у Лобанова.
– Ну да, красное драповое пальто, – кивнул следователь. – Муж на это особый упор сделал. Мол, если будет ориентировка – по таким приметам легко человека опознать.
– А где она работает? В каком магазине?
Следователь собирался ответить, но в этот момент на сцену вышел подполковник милиции и объявил о начале мероприятия. В зале все стихло, и следующий час следователи по очереди поднимались на трибуну и докладывали о текущих делах. Иногда из зала задавали вопросы, иногда возникала дискуссия по поводу выбранного метода расследования, но в целом мероприятие проходило вяло и даже скучно. Скучно для всех, только не для капитана Лобанова. Весь час он прокручивал в голове события вчерашнего вечера, вспоминал слова участкового уполномоченного, вызвавшего опергруппу на улицу Никитинскую, и мечтал лишь о том, чтобы нудятина поскорее закончилась и он мог задать вопросы следователю, рассказавшему о пропавшей жене заявителя.
Лобанов выяснил, что зовут следователя Анатолий Шубин, работает он в отделе милиции номер восемь по улице Краснознаменной и носит звание капитана. По словам Яценко, в отделе Шубин на хорошем счету и к людям неравнодушен, правда, в последнее время слишком раздражителен. Поговаривают, что из-за проблем на личном фронте. Лобанова личная жизнь Шубина не интересовала, ему не терпелось узнать подробности о пропавшей жене заявителя, а может, и пообщаться с ним.