Посвист — Божество ветров и бурь, разыгравшейся непогоды, к Коему обращаются во слове вещем:
ПОСВИСТ-ЛИСТОБОЙ
СТРИБОЖИЙ ВЕСТОВОЙ
ТЫ ЛЕТИ ЗА СЕМЬ ВЫСОКИХ ЛЕСОВ
ЗА СЕМЬ ГЛУБОКИХ МОРЕЙ
ТЫ НЕ ТРОНЬ МОВО СЛЕДА
УНЕСИ ЛИХИЕ БЕДЫ
С ЛИЦА АЛОЙ ЗОРИ
ПОДЫМИ ПЕРО ВОРОНЬЕ
СУХОВЕРТЬ УНЕСИ ТЫ
ЗА СЕМЬ ВЫСОКИХ ЛЕСОВ
ЗА СЕМЬ ГЛУБОКИХ МОРЕЙ!
ГОЙ!
Согласно Славянским сказам (справедливости ради отметим: в той или иной мере испытавшим на себе влияние поздней литературной традиции), Посвист — родной брат Догоды (Погоды), о коем — см. следующую главу.
29. Ко главе «Погода или Догода»
«Погода был бог прекрасной погоды и нежного, приятного ветерка. Это славянский Зефир. Я не нахожу, чтобы Погода был в России известен; но поляки и венды поклонялись ему. Вестфаль описывает его человеком с остроконечною шапкою, из которой высовываются два бычачьи рога. В правой руке был у него рог изобилия, лежавший у него на груди, а в левой — посох. Это изображение не сходно с кумиром, найденным в Прильвице. Имена, какие дают иногда сему божеству, как Догода и Погода, ложны, потому что они в славянских наречиях неизвестны. Между утварями, найденными в Прильвице, были также следующие вещи: жертвенный сосуд, чаша и нож Погоды».
Догода (Погода) — божество тёплого, мягкого ветра, хорошей погоды. Даритель благ и процветания, к Коему обращаются во слове вещем:
ВОССЛАВИСЯ ЛЕПЫЙ БОЖЕ
ВО РОГ ПРОТРУБИ ДОГОДЕ
ЗЕМЛЕ ПРИНЕСИ ДОСТАТОК
А С НАМИ БЛАГОЙ ПРЕБУДИ!
ГОЙ!
В современном Родноверии Посвист и Догода почитаются как сыновья Стрибога — Бога Ветров и Воздушного Пространства меж Небом и Землёй, олицетворения Вечного Дыхания Всебога Рода. При этом Посвист покровительствует ветрам, дующим с севера (и северо-запада), а Догода — ветрам, дующим с юга (и юго-востока).
30. Ко главе «Полелья»
«Полелья был сын Лады и бог супружества. Это доказывает и его имя, означающее такого, который "по Лелии следует". Уже выше было упомянуто, что Лелия представлял славянского Купидона. Преемник Купидона бывает по большей части Гименей или Полелья».
Полель — Вешнее Божество из свиты Ярилы, Сын Лады, Брат Лели, к Коему обращаются во влове вещем:
ГОЙ ПОЛЕЛИ-ЛЕЛЬ ВО ПОЛЕ ЛЕЛЕЙ
СУРИЦУ ВОЗЛЕЙ ЖИТУШКО ПОЛЕЙ
КУПЫ ОСВЯТИ ДОЖДЕМ ОРОСИ
ГУДЬБОЮ ГРЯНИ А ДО НАС ПРИЙДИ!
ГОЙ!
Согласно Славянским сказам (как уже говорилось выше: испытавшим на себе влияние поздней литературной традиции), Полель является людям в образе Мальчика-Пастушка, пасущего Небесных Коров. Покровительствует молодым всходам на полях и юным влюблённым.
31. Ко главе «Русалки»
«Это были русские нимфы и наяды. Баснь говорит, что на них были зеленые волосы, и что оне чрезмерно любили качаться на ветвях дерев. Этот предрассудок, обновляемый теперь преданиями, так укоренился в уме простолюдина, что сей и теперь еще верит, будто бы видел иногда своих русалок на берегу реки, чешущих зеленые свои волосы. Конечно, теперь уже мало таких премудрых людей в России».
Русалки — женские водяные духи, покровительницы рек, озёр и всяких иных Природных водоёмов, тако же связанные с ростом трав и прочей растительности, к коим обращаются во слове вещем:
РУСАЛКИ-ВОДЯНИЦЫ ЧИСТЫ ДЕВЫ ВЕСЕННИ
ВОД СЕРЕБРЯНЫХ РАДЕТЕЛЬНИЦЫ
ЗОВЕМ-КЛИЧЕМ ВАС ХОДИТЕ ДО НАС
БЕРЕГАМИ РЕК КОЛО-ОБЕРЕГ!
ГОЙ!
Зимою Русалки спят в водных глубинах либо в деревьях, а весной, обращаясь зеленовласыми девицами-красавицами, выходят в мир людей, како уже было сказано ранее (см. выше о Леле). Пора их гуляний — весна от Лельника до Зелёных Святок (от Первых до Вторых Русалий): с месяца цветеня/апреля по месяц кресень/июнь.
Начиная со времён «христианизации» Руси, чистый образ Природного духа Русалки-Берегини стал всё больше и больше связываться с образом девушки-утопленницы, чья душа после смерти тела не нашла успокоения и попала под власть Водяного Хозяина. Церковники столетиями учили народ бояться Русалок «яко водяных бесов», рассказывая про них всякие страшные небылицы — возводя, в безумии, хулу на Силы Всеживой Матери-Природы, столь почитаемой Родноверами...
32. Ко главе «Световид, также Святовид и Святович»
«Когда в девятом столетии бешенство навязывать другому свою веру господствовало еще неистовее, нежели ныне в некоторых землях, то бывали такие люди, которые с опасностью жизни путешествовали в отдаленные страны, превозносили там свое исповедание веры и смеялись над теми, которые были другого мнения. Разумеется, что таким образом не много можно наделать; а если начнем смехом, то кто знает, не кончится ли этот смех когда-нибудь слезами? А потому многие из сих людей должны были часто за смех свой заплатить жизнью. Другой способ проповедовать был хотя так же нелеп, но учтивее первого, а именно: проповедовали, не зная что проповедуют, такого-то роду был проповедник, один монах из Корвея, которого завела христианская ревность на остров Рюген. Он учил бедный слепой народ славянский, проповедовал ему, но не о Христе, ниже об истинном боге, а о каком-то трупе, которым его монастырь имел счастье пользоваться; и эти мощи назывались Sanetus Witus. Он рассказывал простякам множество чудес, наделанных святым его Витом, — чудес, которых идолу их Прону никогда и на ум не приходило делать. Тогда славяне вдруг чувствуют уважение к святому Виту и почитают его за высшее существо. Они делают его верховною главою прежних богов своих, воздвигают ему статуи, строят храмы и учреждают в честь его празднества и жертвоприношения. Так произошел наш Святовид, и такие-то проповеди усердного монаха! Главный храм, равно как и главный истукан его находились в городе Арконе. Саксон Грамматик описывает нам истукан его следующим образом: это громада сверхчеловеческой величины с четырьмя головами на стольких же шеях, из которых две обращены были к груди, а две к спине, но так, что одна из двух голов смотрела направо, другая ж налево. Черты на всех лицах означали глубокомысленного человека. В правой руке держал он рог, составленный из разных металлов и наполненный вином, а левая была уперта в бок, как бы представляя лук. Одежда его висела ниже колен, ноги были сделаны из другого дерева и так искусно соединены с коленами, что без точнейшего исследования нельзя было того приметить. Истукан по-видимому стоял на земле, потому что основание его было так глубоко в землю вкопано, что совсем его не видно было. Храм Световида был деревянный и возвышался на равнине; стены храма были снаружи украшены всякими картинами, и одна только дверь служила к нему входом. Внутренность имела два отделения: первое окружалось пурпуровою стеною, другое состояло из четырех столбов с прекрасными завесами, и здесь-то находился идол. Тут висели также его седло, узда и меч. В храме было также от диких зверей много рогов, которые видом и украшением своим обращали на себя внимание. Саксон все это сам видел, а потому и нет никакой причины сомневаться в истине сего описания.