Посвящается Его Преосвященству Высокочтимому Владыке Серафиму
Коренная Пустынь, тесно связанная с историей Курского края, была расположена в 28‑ми верстах от города Курска, по дороге на Орёл. Её древний монастырь, постройка которого относится ко времени царствования царя Фёдора Ивановича, стоял на высоком берегу реки Тускари, покрытом живописными рощами, и тонул в зелени, представляя собой чарующее впечатление.
В самом центре Пустыни, на горе, стоял старинный храм, окружённый садом с высокой каменной оградой и решёткой. На большом лугу перед монастырями каждое лето в течение веков имела место знаменитая в истории наших мест Коренная ярмарка, во время которой в старое время весь луг бывал застроен палатками, шатрами, домиками из досок и мазанками из хвороста и глины, наподобие малорусских хат.
Это были «ставки» приезжавших на ярмарку из года в год на богомолье помещичьих семей, устроенные крепостными плотниками и столярами из привезённого с собой из имений материала. У многих господ здесь были свои постоянные дачи, снаружи украшенные резьбой по дереву, а внутри богато обставленные мягкой мебелью и устланные персидскими коврами. Некоторые из помещиков даже сооружали себе на реке купальни на лето. Дворянские семьи, с чадами, домочадцами и прислугой, приезжали «на Коренную» целыми поездами и жили в этих помещениях в течение всей ярмарки, недель по две‑три.
С ярмарочного поля открывался превосходный вид на реку, горы, рощи и на окрестные богатые сёла и деревни. Коренная ярмарка в старые годы была, главным образом, конской, так как на неё съезжались обычно помещики Курской и Орловской губерний, пригонявшие из своих вотчин конские табуны, а купцы привозили на неё товары, и на ярмарке обычно происходил меновой торг.
В шестидесятых годах прошлого века этот обычай постепенно исчез, и меновой торг уступил место обыкновенной купле и продаже, да и коней на ярмарку стали приводить не только дворяне, но и купцы и барышники.
Часть ярмарки в начале и середине прошлого века отводилась, по обычаю, для так называемых «панских рядов», для чего в те времена существовали на ярмарочном поле свыше трёхсот деревянных лавок, не считая будок. Здесь же в особом ряду шла покупка и продажа знаменитых на всю Россию своим пением курских соловьёв, помещавшихся в закрытых и затемнённых от света клетках.
«Панские ряды» были специально приспособлены ко вкусам и нуждам дворян‑помещиков, которые здесь были главными покупателями. В рядах всегда стоял ароматный запах от сена и душистых степных трав, которыми купцы усыпали «для духа» полы своих лавок. Товары в них были дорогие, но зато отличного качества, так как купцы очень дорожили покупателями, ибо эти последние брали товар большими партиями сразу и с собой не уносили, а лишь указывали, куда именно и в чью дворянскую ставку нужно было его доставить. Там уже он рассматривался целым синклитом, и при таких условиях подсунуть покупателю плохой или гнилой товар было рискованно.
Конский торг происходил на обширном лугу, на котором за высоким верёвочным забором стояли сотни всевозможных лошадей, начиная с верховых и кончая толстыми воронежскими битюгами для перевозки тяжестей. Ремонтёры различных полков, дворяне верхом и в экипажах, купцы в синих чуйках, хохлы в коричневых свитках и соломенных «брылях», татары, цыгане, персы и армяне представляли собой разношёрстное и живописное зрелище. Ржание коней, шум и гам толпы стояли сплошным гулом над ярмарочным полем. Покупатели рассматривали коней, которых перед ними проводили продавцы, осматривали у лошадей зубы, ноги, копыта, выгибали шею, заставляли бежать то рысью, то вскачь. Часто здесь же на ярмарке устраивались бега верхом и на двуколках.
Икона Коренной Божьей Матери, переносимая каждый год накануне Её праздника 8‑го июля крестным ходом из Курска в Пустынь, помещалась в широкой каменной галерее, спускавшейся с горы. Сто тридцать ступеней её вели в каменную церковь, находившуюся у самого живописного источника. Икона стояла над этим колодцем, на суку того старого корня, на котором была обретена несколько веков тому назад, и откуда она и получила своё имя. Перед иконой находился облицованный цинком колодезь, дно которого было подъёмное. Это было сделано для того, чтобы собирать в конце каждого дня золотые, серебряные и медные деньги, которые, по обычаю, бросали в колодезь паломники в пользу Пустыни. Вдоль галереи на стенах помещались картины в красках, большой художественной ценности, изображавшие историю самой иконы, начиная с момента, когда её разрубил саблей татарин, как она потом чудесно срослась опять в руках нашедшего её крестьянина, и кончая торжественной переноской её в Курск, откуда она, по преданию, уходила несколько раз обратно в Пустынь чудесным образом, пока не был установлен обычай ежегодного переноса её в Пустынь в день почитания иконы.
В день открытия ярмарки в Пустыни присутствовало приезжавшее из Курска и Белгорода всё духовное и гражданское начальство, которое вместе с иконой шло торжественным крестным ходом из Курска в Пустынь, в сопровождении огромных толп народа. Наш знаменитый художник Илья Ефимович Репин именно с этого торжества написал свою известную картину «Крестный ход в Курской губернии», с необыкновенной выразительностью передав на полотне толпу верующего народа, в религиозном экстазе следующего за своей родной святыней. Картина эта — вся в движении, полном яркого драматизма.
Ночью на самой ярмарке в окружающих её рощах начинался знаменитый в истории наших мест соловьиный концерт, когда с вечера и до самой зари, на свободе и в клетках заливались сотни соловьёв, слушать которых и для покупки их съезжались со всей России знатоки и любители.
Сначала мальчиком, а затем юношей я любил рано утром ходить на окружённый со всех сторон лесом монастырский пруд, где особо для этого назначенный монах звонил в определённый час в колокольчик, на звук которого к берегу, где он стоял, собирались тысячи карасей и карпов, и инок кормил их хлебными корками, остававшимися в изобилии от трапез монахов и паломников в монастырской столовой.
Ныне чудотворная икона Коренной Божьей Матери, вывезенная во время занятия Курска белыми армиями архиепископом Курским и Обоянским Феофаном, находится в Соединённых Штатах, где, благодаря щедрой жертве князя и княгини Белосельских‑Белозерских, явилась возможность создать в Магопаке вторую «Коренную Пустынь», во главе которой ныне стоит высокочтимый владыка Серафим, её устроитель и настоятель — мой дорогой земляк. Он, с Божьей помощью, восстановил старые традиции Пустыни и выпустил недавно в свет подробную историю этой чудотворной иконы. Ему я и посвящаю настоящую статью.
Старый Воронеж
Над широкой зелёной поймой реки, высоко на холмах, окружённый степными просторами, живописно раскинулся старинный русский город Воронеж, в котором мне выпала счастливая доля провести учебные годы.
История этого чисто русского города весьма стара, так как о нём впервые упоминает еще Начальная летопись 1177 года, по поводу требования Владимирского князя Всеволода о выдаче ему «головой» бежавшего в Воронеж Ярополка, которого рязанцы «взяли и привели во Владимир». Вторично в русской истории о Воронеже упоминается в Троицкой летописи под 1237 годом по случаю вторжения хана Батыя в Рязанское княжество.
В 15‑ом веке Воронеж, расположенный тогда среди дремучего леса и населённый «бортниками», т. е. пчеловодами, по договорным грамотам великого князя Иоанна 3‑го отошёл под власть московских князей и не раз подвергался затем татарским разорениям, как стоявший на границе Дикого поля.
В 1586 году воеводе Сабурову с товарищами Иваном Сурковым и Василием Биркиным было приказано превратить посад Воронеж в настоящий город, что они и выполнили, но через четыре года после его постройки в 1590 году он был разграблен и сожжён пришедшими из Канева черкасскими казаками.
Во избежание подобных случаев в Воронеже в 1593 году были построены городская стена и крепость, и он стал одним из передовых стражей на южной границе России, войдя в 1633 году в Белгородскую оборонительную черту.