Мне было тяжело, что-либо говорить. На глаза накатывали слёзы от абсолютной безнадёжности. Я и понимаю Дениса и одновременно злюсь на него. Разве он не знал на что идёт? Почему же теперь, когда у нас у всех появилась надежда на лучшее, он даёт отходную?
— Мой папа сказал, что он готовит документы о покупке дома в Испании. В одном тихом спокойном городке на берегу моря. Ради покупки этого дома, он даже готов продать наш загородный коттедж. Вашей семье будет предоставлена полная защита, как и вам самому. Сейчас возле вашей палаты дежурят три телохранителя, а вокруг больницы постоянно делают обход ещё двое, в бывшем все эти мужчины служили в спецназе. Того что произошло, больше не повторится. И хотя я вас прекрасно понимаю….но и вы меня поймите. Через восемь месяцев я стану мамой. Как думаете, мне будет легко в одиночку воспитывать малыша, да ещё и при этом, зная, что его отец сидит в тюрьме за чужие грехи?
Наверное, я сейчас воспользовалась совершенно запрещённым приемом. Мало того, что попыталась надавить на жалость, так ещё и рассказала то, о чём надо было молчать. Если в суде узнают, что я жду ребёнка от Артура….ничего хорошего из этого не получится.
— Как? Но я думал, что вы и Артур…
— Нет, мы не родственники. Это очень долгая история, я не хочу её рассказывать и вас прошу этого тоже не делать. Просто…я хочу, чтобы вы знали, что вы наша единственная надежда. Без ваших показаний у нас ничего не получится. Артур сядет в тюрьму, и будет отбывать наказание совершенно за чужое преступление.
Денис молчал. Молчал очень долго, я даже начала волноваться, что все мои старания напрасны. Но после долгих раздумий, он всё-таки произнёс:
— Хорошо, я ещё раз всё хорошо обдумаю и возможно пересмотрю своё решение.
Парень действительно пересмотрел своё решение и к счастью, в нашу пользу. Уже через несколько дней адвокат сообщил мне, что Денис снова согласился дать показания. Я тогда по квартире чуть ли не до потолка прыгала, правда радость моя была недолгой. Папа всё-таки узнал о моём визите в больницу. Видимо кто-то из телохранителей меня сдал. И на этот раз родитель больше не стал ограничиваться предупреждениями. Под замок меня, конечно, не посадили, но уже к концу недели я, вместе со всеми своими вещами была перевезена в лечебно-оздоровительный санаторий для беременных, за тысячу километров от благ цивилизации. А ещё большим шоком для меня стало, что всего на две недели раньше меня отец отвёз маму в этот санаторий, мне, кстати, ни словом об этом не обмолвившись. Наверное, он стал замечать, что наши отношения изменились и тем самым хотел, чтобы мы снова сблизились. Но я…пока не была готова к откровенному разговору, который теперь был просто неминуем. И буквально сразу, как только я переступила порог своего номера, в дверь постучали и, не дождавшись разрешения, уже через пару секунд в моей комнате очутилась мама. Когда я увидела её округлившийся животик и взгляд полный безграничной любви и радости, я почувствовала болезненный укол совести. Я ведь даже ни разу не навестила её за всё это время….А ведь она моя мама. Какая разница, что и кто говорит? Она мой самый дорогой человек в жизни и сейчас ей как никогда была нужна моя поддержка. Мы обнялись. Крепко-крепко, как будто несколько лет друг друга не видели. На глазах мамы выступили слёзы, и совесть всё мучительней и мучительней стала меня терзать. Я не должна была себя так вести. Не должна была забывать о ней….о своей маме. Сама эта фраза звучит ужасающе. Как можно забыть о той, что дала тебе жизнь? А ведь у меня это почти получилось…под грузом всех этим проблем, я даже ни разу не вспомнила о ней.
— Дочка, я… совершенно не знаю, что сказать. Никак не могла подумать, что мы будем лежать с тобой в центре для будущих мам в соседних номерах. Игорь сказал мне…ты и, правда, ждёшь ребёнка от…Артура?
Я видела, что маме очень нелегко дались эти слова. Но ещё более нелегко мне дался ответ на них. Я бы предпочла вообще сейчас не затрагивать эти темы, хотя и понимала, что пока мы всё не выясним, наши отношения не смогут быть такими же тёплыми и доверительными как раньше.
— Да, правда. Но мы обе знаем, что я и Артур не родственники.
В глазах мамы промелькнула острое сожаление. Дрожащими руками она поправила немного растрепавшуюся причёску и тихо ответила:
— Я никогда не думала, что моя ошибка повлечёт за собой такие последствия…
— Благодаря этой ошибке я родилась, — улыбнувшись, мне удалось хоть на немного стереть тоску и сожаление с маминого лица. Столько вопросов мне сейчас хотелось ей задать, а слова будто застряли в горле. Я боялась её задеть, ранить. К тому же мне было страшно, что случайно я могу проболтаться об Артуре. Ведь мама не знает, что он сейчас в СИЗО. И не должна узнать. Ей сейчас совсем нельзя волноваться. Да и мне кстати тоже….Но я бы не смогла спокойно жить в этом пансионате, если бы не прояснила одну ситуацию. — Мам, вчера я встретилась с Анной — женой Руслана, она сказала мне, что ты и он на протяжении долгих лет были любовниками. Это, ведь, неправда, да?