АЛЕКСЕЙ КУРИЛКО
РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА
Николаевой Тамаре
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Вместо предисловия
Сразу признаюсь, в этот раз я взялся за перо с одной-единственной целью – отнять хлеб у моих будущих биографов. Нечего им зарабатывать внимание и деньги на чужой жизни. Обойдутся!
Очень может быть, что после моей смерти меня скоро забудут и никаких биографов не будет. Ладно. Тогда я просто обязан сделать то, на что, возможно, охотников не найдётся: написать всё как было. Если же моя жизнь покажется достойной того, чтобы её изучали, я хочу первым внести свою нескромную лепту в это большое и доброе дело (тут надо бы поставить смайлик, но я же сам не раз утверждал, что использовать смайлики при написании какого бы то ни было текста – признак дурного вкуса).
Что касается упрёков в нескромности, то я их слышал в свой адрес с самого начала моей литературной карьеры и научился игнорировать. Иначе я не смог бы дальше спокойно работать. А это самое главное в моей жизни.
Итак, я собираюсь честно рассказать о себе и ничего зазорного в этом не вижу. В конце концов, никто не станет спорить с очевидным фактом: каждый из нас с наибольшим удовольствием говорит или слушает о себе любимом. Ну что ж, я желаю насладиться этим процессом сполна. К тому же о ком бы и о чём бы автор ни писал, он всегда пишет именно о себе. И не потому, что больше всего на свете любит себя, а потому что всё пропускает через себя и на многое имеет собственную точку зрения. Впрочем, и в любви к себе я не вижу ничего постыдного. Это же вполне естественно.
Лично мне легко чистосердечно заявить, а вернее, в который раз повторить, что я очень себя люблю. Но – увы – всё ещё безответно. Почему так? Это уже вопрос к моему психоаналитику, которого я, к сожалению, пока не нашёл.
Заранее предупреждаю, я буду крайне субъективным. Как, собственно, и всякий здравомыслящий человек.
И ещё кое-что. Я в этой книге собираюсь ограничиться воспоминаниями лишь о самом далёком моём прошлом. О заре моей жизни. О детстве.
Кстати, когда у меня появится личный психоаналитик, я первым делом дам ему эту книгу, дабы избежать потери времени и дурацких вопросов типа «в каких отношениях вы были со своей матерью?» или «что вы почувствовали, когда соседский мальчишка едва не проломил вам череп двухкилограммовой гантелью?». Второй вопрос особенно дурацкий. Что ещё я мог почувствовать, кроме боли. А боль была такой, что затмила собой на короткое время страх, обиду и злость.
Короче, в этой книге есть вся имеющаяся у меня информация о моём детстве. Больше знает только Бог.
Я хотел назвать книгу просто «Детство». Коротко и сердито. Но вспомнил, что книга с таким названием уже была у Максима Горького. А также у Льва Николаевича Толстого. То есть эти две литературные глыбы тоже порой страдали от отсутствия фантазии и креатива.
Повторяться не хотелось.
Название пришло неожиданно, само собой, в процессе работы. День за днём вспоминая первые пятнадцать лет моей жизни, я вдруг окончательно убедился в том, что все мы родом из детства. Ведь все наши детские страхи, обиды, радости и чаяния не проходят, не исчезают; они либо деформируются до неузнаваемости, либо хранятся в затхлом пыльном чулане, именуемом душой, но, повторяю, не исчезают.
«Родом из детства». Название – что надо! Красиво, верно, глубоко! Лучше не придумаешь. Мне очень нравилось. Безоговорочно! Я ликовал, как простудившийся ребёнок, получивший официальное разрешение не ходить в школу и валяться весь день на диване, смотреть телевизор, читать, пить чай лёжа в постели, капризничать… Но один мой знакомый сказал, что я не оригинален и что уже был советский фильм о военном времени «Я родом из детства».
Мной овладело тихое негодование. О, будьте прокляты те, кто использовал наши идеи и мысли раньше нас!
Психанув, я хотел было назвать книгу «Я тоже родом из детства», но затем успокоился и решил оставить всё как есть. Все мы родом из детства. И не стоит изобретать велосипед.
Однако пора закругляться. Жизненный опыт научил меня тому, что нельзя чересчур сильно затягивать три вещи: узел галстука, прелюдию к сексу и - наконец – предисловие.
Так что вперёд! И ближе к теме. Хотя начну я всё-таки издалека.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ЖИВЫЕ И МЁРТВЫЕ
Мои родители познакомились на кладбище. Не самое романтичное место для знакомства, не правда ли? В общем, да. Хотя обычно там тихо, безлюдно и по-своему красиво. Особенно в конце бабьего лета. Когда кругом ещё тепло и сухо, но деревья уже успели сменить зелёные наряды на золотые и, словно медленно обнажающиеся стриптизёрши, время от времени при малейшем дуновении ветра сбрасывают с веток жёлтые и оранжевые листья.