- Чтобы ты понимал,- беззлобно ответил Донтар, - к делу,- теперь все шутки и рассуждения были отброшены, и мужчины окунулись в многочасовые обсуждения деловых проблем и вопросов.
Но мысли о новенькой служанке не покидали Роланда. В этот день он был необычно рассеян, но старался не показывать этого перед Лавилияс.
Глава 5. Дивная птица
Глава 5. Дивная птица
Когда на улицы города уже спустились сумерки Саллия, наконец, закончила уборку в гостевых комнатах. Она настолько устала за этот день, что была готова валиться с ног. Нет, работа не была слишком тяжёлой, привыкнуть к порядкам в доме, повышенному вниманию, а порой и вовсе открытой неприязни было сложно для девушки. Ей приходилось постоянно держать лицо и стараться выглядеть дружелюбной, даже когда Мария кривила своё симпатичное личико, глядя на Саллию. Ещё и сальный взгляд хозяина, который девушка поймала на себе, когда встретила его с молодым соседом в коридоре, и дворецкий, который заставлял нервничать. Казалось, он видит девушку насквозь, и от этого мороз пробегал по коже. Он мог бы оказаться тем, кто помешает планам девушки. Волнение, которое преследовало её весь день, привело к тому, что ноги девушки подрагивали, когда она медленно брела по коридору, направляясь в свою комнату.
Остановилась у винтовой лестницы для слуг. Нахмурилась и повертелась. Тишина. Она занесла ногу над ступенькой, как снова услышала то, что заставило замереть и не дышать. Где-то в глубине дома слышалось пение. Пел не человек, птица. Переливы приглушённых звуков завораживали, околдовывали, словно кто-то играл на струнах души. Это была странная песня, от которой сердце начинало биться в тревоге. Саллия встряхнула головой и подняла взгляд наверх. Да, пение доносилось откуда-то сверху.
- Быть не может, - прошептала она и забыла об усталости.
Только одна птица во всём мире могла петь такую волшебную песню. Только это создание умело испытывать такие яркие эмоции. Испытывать и делиться ими. Птица, чья душа была бессмертной и пылала настоящим огнём. Птица, которая была символом рода Лавилияс. Феникс.
Саллия оглянулась, пытаясь унять взбесившееся сердце, и рванула по коридору, пока никто её не увидел. Она бежала со всех ног к одной из лестниц, ведущих наверх. Останавливалась, прислушиваясь к пению, пыталась понять, куда идти дальше, и снова, подхватив юбки, бросалась вперёд. Её душа рвалась к этому созданию, девушка не могла сопротивляться желанию своими глазами увидеть феникса.
С каждой ступенькой пение становилось громче. Это была песня, пропитанная тоской, грустью и даже болью. Птица страдала, а вместе с ней страдала и Саллия. Она чувствовала и понимала печаль феникса. Поднялась на последнюю ступеньку, утёрла выступивший пот со лба и толкнула пошарпаннуюдверь, надеясь, что та не заперта. С тихим скрипом дверь отворилась. Саллия замерла и прислушалась к звукам дома. Пение прекратилось. В доме стояла прежняя тишина. Девушка понимала, что если кто-нибудь узнает о том, что она пробралась на чердак без ведома хозяина или, хотя бы, экономки, то её не погладят по головке, а могут и вовсе выгнать со столь необходимой работы. Набравшись смелости, девушка шагнула в мир пыли, старого хлама и грязи. Всё же не во всём бывший граф был безупречен. Старый чердак был словно не из этого дома. Серое полотно пыли и паутины укрывало всё пространство и все вещи, которые за ненадобностью складывали на этом чердаке. Аккуратно ступая в темноте, девушка двигалась к окну, которое было единственным источником света. В большой квадратный проём уже заглядывала луна, чей свет только усугублял картину, представшую перед девушкой. Всё вокруг казалось видением, настолько призрачными в голубом свете и под слоем пыли выглядели забытые хозяином вещи. Старые стулья, полотна ткани, скрывающие за собой картины, которые пришлись не по вкусу Донтару. А у окна стояла большая клетка, чьи прутья давно почернели от старости. Но клетка была чистой, чему Саллия несказанно удивилась. А за металлической оградой сидела дивная птица. Синие перья, словно высеченные из драгоценного металла вспыхивали голубым огнем в свете луны. Васильковый хохолок, словно корона украшал голову прекрасного создания. Длинный хвост, свисающий между прутьев, заканчивался круглыми плоскими пластинами, края которых украшал голубой пушок. Спина феникса была насыщенно-синей, практически чёрной, но перья расходились по телу, становясь светлее, и брюхо птицы было светло-голубым. Взгляд чёрных глаз с синим продолговатым зрачком, который горел изнутри, был устремлён на внезапную посетительницу. Феникс забавно склонил голову и тихонько застрекотал. Тихо и жалобно. Саллия сделала шаг к клетке. Остановилась, опасаясь реакции птицы. Много сказок сложено об этих великолепных птицах. И Саллия знала, что они очень своенравны, а их негодование может быть весьма опасно. Птица наблюдала за девушкой. Ещё один шаг. И снова тихий стрёкот. Девушка решила, что это хороший знак и сделала два небольших шага, ей оставалось совсем немного до клетки, и птица пока не показывала своего недовольства или страха перед девушкой.