Николай не был воцерковленным человеком. Он не молился утром и вечером, совершая правило по молитвослову, не соблюдал постов, заходил в храм, чтобы поставить свечку перед иконой, попросить помощи. И вот он видит такое. Господь, испытывая его сердце, ждал от него выбора, решения, поступка. Он сразу это понял и подумал о том, что предпринять, чтобы пресечь совершающееся на его глазах кощунство и святотатство, приятное нечистым духам, бесам проклятым. Мысли застучали у него в голове – что сделать? Предложить что-то взамен? Дать денег за эту икону? Что? Нет, надо действовать проще. Вот так.
Он наклонился, поднял икону, отбрасывая с нее говяжье мясо, не сдержался и гневно крикнул в лицо пьяного мужика:
– Ты что творишь?
Он встал на ноги, держа топор в правой руке. Пьяно посмотрел на заготовителя, не понимая причины его недовольства. Он же, стараясь пробудить в душе алтайца хоть искорку человеческого чувства, трепетно произнес:
– Это же икона!
Но напрасно. Мужик спокойно ответил:
– Ну и че? Для тебя икона, а для меня доска. А тебе че, по тыкве твоей бестолковой дать? Так я могу.
Николай Сергеевич, высокорослый, широкоплечий, мастер спорта по дзю-до, владеющий приемам самбо, на голову выше тщедушного хозяина, бережно поставил икону в угол и ждал нападения.
Мужик, разжигаемый дьяволом, пошел на заготовителя. И тут же получил удар в грудь, отлетел в угол, выронив топор. Но не угомонился.
В это время в сенцы заглянули три алтайца – соседи и собутыльники хозяина избы. Они пришли, чтобы посидеть, угостить соседа водкой. Увидев, что он скандалит с заготовителем, захотели заступиться за него. А что? Четверо против одного. Они стали наступать на незнакомца, закричали:
– Ты че, че лезешь?
Услышав шум скандала, в сенцы выглянула хозяйка и закричала:
– Чего орете? Покоя от вас нет. Замолчите.
Николай, пользуясь моментом, как-то вдохновенно произнес:
– Вы хотите оскорбить мои национальные и религиозные чувства. Я же ваши чартены и бурханов не оскорбляю.
Они смутились. Стали оправдываться:
– Нет, нет, мы не хотим тебя оскорбить.
Тогда Николай поднял икону с пола и, приотворив двери, боком вошел в избу. За ним вошли алтайцы. Он поставил икону на лавку, принялся осматривать образ. Икона оказалась Казанской Божией Матери. Лик полустерт, изрублен топором, истоптан. Внизу – отверстие от выстрела из ружья. Доска старая. Сбита по-особенному. Эта сборка называлась «ласточкин хвост». Такие иконы изготавливались в 17-18 ом веках.
Он спросил у хозяев:
– Откуда у вас эта икона?
Они переглянулись. Хозяин ответил:
– Не знаю. С давнего времени она валяется в кладовке. Вроде бы бабушкина. Доска и доска. Вот я ее и приспособил для рубки. А чего такого?
Николай уверенно проговорил:
– Я эту икону забираю с собой. Она вам не нужна, а мне пригодится.
Хозяин заупрямился:
– А на чем я буду мясо рубить?
– У меня в кузове доска лежит. Иди, забирай.
Подвыпившие соседи-алтайцы, слыша препирательства хозяина с заготовителем, снова возбудились, разжигаемы дьяволом. Они захотели поскандалить, подраться. Они, крепко сживая кулаки, принялись угрожать:
– Если ты эту доску станешь забирать, то отсюда не выйдешь. Мы тебя и твоих ребят из карабинов уложим. Понял?
Но хозяйке такой оборот дела не понравился. Она не хотела неприятностей. Тем более – кровопролития. Она хотела еще получить денег за мясо, проводить заготовителя и выпить спиртного. Поэтому, замахав руками, она принялась выгонять пьяных соседей из своего дома, закричала:
– Уходите отсюда! Пошли вон!
Они, недовольно ворча, двинулись к выходу. Николай поднял икону и тоже пошел на улицу. Хозяин вяло попытался остановить его, неуверенно крикнул:
– Ты куда икону понес?
Он, оглянувшись на ходу, бросил:
– Я у тебя мясо принимать не стану. Деньги назад вернешь.
Хозяин, жаждавший выпивки, промолчал…
Николай, держа икону, вышел из избы на морозный воздух. Постял, приходя в себя, остывая от горячки. Подумалось: «А ведь могли убить!»
Валера и Слава уже погрузили мясо в кузов автомобиля. Увидев начальника, удивленно спросили:
– Сергеич, ты что так задержался?
Он ответил:
– Потом расскажу. Вот, возьми икону, положи под брезент. Еще мясо догрузим. Я рассчитаюсь. И поедем.
Он вернулся в избу. Хозяин подтащил оставшееся мясо к автомобилю. Валера и Слава, подхватив его, через открытый борт забросили в кузов, положили сверху мясной кучи. Спрыгнули на землю, закрыли борт.
Николай вышел из избы. Его спросили: «Все в порядке?» Он ответил: «Да!» открыл дверцу кабины, тяжело присел на сиденье. ЗИЛ-130 вышел из ворот. Николай оглянулся. Хозяин и хозяйка стояли и смотрели им вслед.