По пути домой зашла в «Аптеку» и на всякий случай купила пару тестов, вдруг все же отравление, чем черт не шутит. Но черт не шутил... Зайдя в квартиру, скинув куртку и не снимая сапог, проскользнула в ванную комнату, где и провела тестирование... Две ярко-розовые полоски, как приговор... Я стояла, тупо уставившись, на эти пресловутые полоски, когда дверь резко распахнулась, и в ванную буквально влетела мама... «Я что, даже не закрылась??», - мелькнула мысль.
- Ты что тут... - оборвала она сама себя на полуслове, увидев тест в моих руках. - Это что? – тыча пальчиком в тест, закричала она.
- Тест... - ответила я, зачем то, запихивая его в карман джинсов.
- Я вижу, что тест... - визжала она.
Я молча исподлобья смотрела на разволновавшуюся женщину. Как ей все объяснить?..
- Я не так тебя воспитывала... Брачная ночь должна быть брачной, то есть первой в жизни девушки... - кричала она.
Я стояла, не зная, куда деть глаза и что сказать, ну не прощенье же попросить...
- Ланочка вон старше тебя, а честь свою бережет... А ты... Ты... - мама хватала ртом воздух, я испугалась, что ей станет плохо.
Вдруг она замерла, округлив глаза, видно ей пришла в голову какая-то мысль.
- Кто? – схватив меня за свитер на груди, прошептала она.
Я отвела глаза.
- Кто? – повторила она вопрос. – Смотри на меня.
Я подняла глаза.
- Мат... Матвей... - запинаясь ответила я
- Он парень твоей родной сестры... - звонкая пощечина обожгла мою щеку.
Слезы брызнули из глаз.
- Шлюха... - кричала мама.
Вырвавшись из ее цепких рук, я подхватила куртку и, давясь слезами, вылетела из квартиры. Хорошо сапоги не успела снять, а то так бы босиком и убежала...
Глава 20.
Выскочив из подъезда, я обессиленно опустилась на скамейку. На улице было уже темно. В лучах света от фонаря искрился падающий снег. Не прошло и пяти минут, как у меня замерзли руки. Перчаток в карманах не оказалось. Видно, когда вернулась домой, бросила их на тумбочку в прихожей. Крепкий мороз «щипал» за мокрые щеки и нос… Ну и куда теперь? Я подняла вверх голову, поглядела на светящиеся окна нашей квартиры... Домой мне возвращаться не хотелось… С мамой сейчас разговаривать бесполезно… Вот немного успокоиться - тогда… Даже думать боюсь, как она все Ланке преподнесет... Наташка – у родителей в деревне. Остается только Матвей… Да и сказать ему все-равно надо. Я собиралась позвонить ему завтра, предложить встретиться... Хотела морально подготовиться, но судьба распорядилась иначе. Тяжело вздохнув, встала и побрела в сторону остановки.
Пока ехала в троллейбусе, пыталась придумать как сообщить будущему папаше о своей беременности… Как встретит такое известие Матвей?.. «В старину принесших плохую весть казнили…» - почему-то вспомнила я. А в голове билась мысль: «За что мне это?..». Наказанием я назвать «это» не могла, ну не считала я ребенка наказанием… Но ведь не нужна я Матвею в такой ипостаси. Он рад меня видеть другом, сестренкой, но никак ни матерью своего ребенка. Мелькнула мысль скрыть свое положение от Ольховцева… Мелькнула и пропала, во-первых, я ему обещала сказать, если что, а во-вторых, не могу я лишить ребенка отца, он то тут причем…
Задумавшись, не заметила, как доехала. До дома Матвея добежала быстро, мороз и ветер не позволяли медлить, падающий снег так и норовил забраться за воротник куртки. В подъезде было холодно, но по крайней мере не было ветра. Я остановилась и задумалась, может зря я так спонтанно приняла решение и приехала к Матвею, может надо было все же вернуться домой, но вспомнив обвинительную речь матери, я решительно направилась к лестнице. На лифте не поехала, поднимаясь по ступенькам, я хоть на несколько минут, но давала себе «отсрочку». Сказать, что я боялась этой встречи, предстоящего разговора? Нет, не боялась… Я была просто в ужасе, поджилки дрожали в полном смысле этого слова. Поднявшись на нужный этаж, я остановилась, сердце колотилось так громко, удивительно, что за стенкой его не слышали… Рассудив, что перед смертью не надышишься, шагнула к двери и нажала на звонок. Матвей открыл сразу, будто стоял под дверью.
- Олеська, - обрадовался он. – Какими судьбами? Заходи! – И посторонился, пропуская меня в квартиру.
- Не помешаю? – уточнила я, удивляясь, что голос у меня не дрожит.
- Да нет… Я как раз чай собирался пить…
Матвей помог снять куртку и пригласил меня на кухню. Пытаясь подавить внутренний мандраж, я обессиленно опустилась на диванчик. «С чего начать разговор? Как сказать?» - думала я.
- А ты чего так поздно? – поинтересовался парень, разливая заварку по чайным чашкам.
- Так получилось… - тихо ответила я.
Матвей добавил кипятка, достал из холодильника конфеты, зефир в шоколаде и присел к столу напротив меня.
- Все нормально? А то ты какая-то смурная… - парень заботливо погладил меня по руке. Этот невинный жест вызвал во мне такой всплеск эмоций, что я едва снова не расплакалась.
- А руки какие холодные… - воскликнул он.
- Перчатки дома забыла… - грустно улыбнулась я.
Матвей пересел ко мне на диванчик, взял мои руки в свои и постарался согреть жаром своих рук и горячим дыханием. От его прикосновений по телу разлилось тепло, и я немного расслабилась. Я только сейчас поняла до какой степени была напряжена.
- Ты плакала… - заметил он, подняв глаза к моему лицу. - Так что случилось?
- Мы с мамой поругались… - вздохнув, тихо сказала я.
- Это бывает, - кивнул парень.
- В этот раз все серьезнее… - прошептала я.
- Она твоя мама… - Матвей придвинул меня к себе и обнял. – Вы обязательно помиритесь…
- Она не понимает меня… Она всегда на стороне Ланки… - я уткнулась лбом в его грудь.
- Светка, она хитрее… - согласился парень, гладя меня по голове.
Мне показалось или в его голосе прозвучала ностальгия по моей сестре... С трудом подавила всхлип, слезы медленно потекли по щекам...
- Олесь, ты чего? – Матвей заглянул мне в глаза, взяв мое лицо обеими ладонями.
В ответ я только всхлипнула. Как сказать ему? Правильные слова не находились… И потом только что мне показалось, что он все еще любит Ланку. Ну что он не может ее забыть - это точно...
- Давай поговорим о чем-нибудь нейтральном, - предложил он.
Я кивнула, как утопающий за круг, уцепилась за его предложение.
- Как Новый год встретила? - задал вопрос Матвей.
- Весело. Я к Наташке в деревню ездила…
- Действительно весело? – усомнился он. – Я думал там скукота.
- Нет… Вовсе не скукота… - возмутилась я, и вкратце рассказала, как мы провели новогоднюю ночь.
- Да ты что… Елка? На площади? А я то думал, что в селах на площади колодцы стоят… - очень серьезно заявил Матвей.
- Какие колодцы? – не поняла я.
- Ну такие… Деревянные… С журавлем…
- З-зачем? – все еще не понимала я.
- Ну туда все за водой ходят… А по утрам там очередь… Бабы с коромыслами…
- Какие колодцы? Какие коромысла? – возмутилась я. – У Наташки вода в доме, газовая колонка, душ, все современное…
И Матвей, вдруг схватившись за живот, расхохотался.
- Ой, Олеська, не могу… - смеялся он. – Тебя так легко развести…
- Так ты пошутил… - поняла я, и кинулась на него с кулаками.
Матвей, не переставая смеяться, лениво отбивался от моих ударов.