Как оказывается много я не знаю о своих родителях. И сейчас был не уверен, что хотел бы знать то что услышал, может быть было бы лучше находиться в благостном неведение… Мы молча сидели, думая каждый о своем.
- Знаешь сын, - нарушил молчание отец, - я тут подумал… Я больше не буду настаивать на вашей с Олеськой свадьбе. Правильно она сказала, ребенок по любому будет нашим с матерью внуком или внучкой, мы в любом случае будем его любить, и не важно в браке он рожден или нет… Я хочу чтобы хотя бы ты был счастлив… если у нас с матерью не получилось...
У отца на глазах блеснули слезы, он встал и потрепав мне волосы, вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь.
Я только сейчас понял, что имела в виду бабушка, когда говорила, что она против нашей с Олеськой свадьбы. У нее на это были действительно веские причины. Забытый бокал с коньяком я так и держал в руках, осознав это, даже удивился, поставил на стол, пить почему-то не хотелось…
Глава 43.
После ухода Матвея, я встала с кровати и подошла к окну. На улице уже давно стемнело. Невидящими глазами уставилась вдаль. Где-то там, я даже не сомневаюсь, разговаривают Андрей Матвеевич и баба Груня, им есть что сказать друг другу. Спустя столько лет… Выходит, отец Матвея когда-то был возлюбленным Софочки… Боже, как тесен мир! Аж как-то не по себе стало…
Я, нервно обхватив себя руками, начала метаться по палате. Мне необходимо было услышать бабу Груню, не знаю почему, но я вдруг сильно разволновалась. Время тянулось медленно, уже не знала куда себя деть, когда наконец-то раздался долгожданный звонок. Ничего нового для себя не узнала, да поговорили, да вспомнили дорогого человека, но… Баба Груня плакала, я чувствовала, что эти слезы приносят ей успокоение, этот разговор ей был необходим, и я расслабилась…
В воскресенье Матвей так и не приехал, хотя я ждала… Очень! Только позвонил под вечер, что задержался у родителей и заехать ко мне в больницу не получится… Голос глухой… Эмоций – ноль… Наверно эгоистично с моей стороны, но я обиделась, последние дни он недвусмысленно давал понять, что отношения между нами изменились, а сейчас демонстрирует такое безразличие… Может это, конечно, игра гормонов, но мне вдруг стало жалко себя, и я, уткнувшись лицом в подушку, разревелась. Тоскливое настроение сохранилось и на следующее утро. Сама по себе больница нагоняла хандру, хотелось бежать отсюда и как можно быстрее, о чем я и сказала врачу во время обхода. Проведя ряд анализов, она, поддавшись уговорам, все же выписала меня под наблюдение участкового гинеколога. Я уже собиралась вызвать такси и уехать из ненавистной больницы самостоятельно, но тут позвонил Матвей, предупредить меня, что сегодня у него тоже не получится меня навестить, впрочем узнав, что меня выписали, тут же предложил довезти до дома.
Парень был тихим и задумчивым, если честно, я никогда его таким не видела. Всю дорогу до моего дома мы ехали молча. Тишина давила и «окутывала липкой паутиной».
- Матвей, что-то случилось? – не выдержала я, когда мы остановились у подъезда.
- Ты уже знаешь, что дочь бабы Груни и мой отец любили друг друга? – осторожно начал он.
Кивнула. Парень молчал, видно ждал продолжение…
- Я нашла дневник Софочки и баба Груня рассказала ее историю… Только я не знала, что Андрюшенька – твой отец… - вздохнула, - Мне очень жаль…
- Кого жаль? – взорвался парень. – Моего отца?? Который всю жизнь вбивал в мою непутевую голову, что порядочность, ответственность – превыше всего… Или мою мать? Которая всю жизнь живет рядом с человеком, который предал, растоптал ее любовь…
Матвея буквально трясло, а я не находила слов… Что ему сказать?.. Как утешить?.. Мне действительно было больно видеть, как он переживает…
- Матвей… - голос дрожал.
Он меня будто не слышал.
- Так что оставь свою жалость при себе… - «выплюнул» парень и упал головой на руки, вцепившиеся в руль, будто в спасательный круг.
Потом огляделся, взгляд пустой, какой-то не живой… Наткнулся на меня… Мелькнула мысль, что он вообще забыл о моем присутствии. Потянулся ко мне, впился в губы. Поцелуй не был приятным, но если ему станет легче, пусть… Я не сопротивлялась… Резким движением отодвинул водительское кресло назад и перетащил меня к себе на колени. Руль, причиняя неудобства, уперся в поясницу. Руки парня беспрепятственно гуляли под свитером по голой спине и животу… Мгновенье, и они уже мнут грудь. Пальцы сомкнулись на сосках, принося боль и дискомфорт. Я застыла, не зная, как поступить, с одной стороны хочется поддержать Матвея, утешить… Но и второй раз в жизни заниматься сексом вот так, в машине, не хотелось… Матвей вообще осознавал с кем он сейчас?.. А вдруг кто увидит?.. День на дворе все-таки… Меж тем руки парня ощутила уже на попе, когда только успел приспустить спортивные штаны и трусики?.. Это как надо было задуматься, чтобы не заметить?.. Рот Матвея продолжал терзать мои горящие губы, одновременно с этим пытаясь все ниже спустить спортивные штаны. Сидеть стало ужасно не удобно. Пальцы отодвинули трусики в сторону и скользнули внутрь… Я замерла и почувствовала, что вслед за пальцами уже лезет… Мне кажется, я покраснела, потому как даже мысленно не смогла произнести что там в меня лезет… Всхлипнула… И Матвей прервав поцелуй уже более осмысленно поглядел на меня… Я снова непроизвольно всхлипнула… Парень, поджав губы, быстро поправил на мне одежду. Черты лица его заострились, скулы напряглись, глаза потемнели… Он вместе со мной вылез из машины и, подцепив сумку с заднего сидения, молча довел до квартиры… [s]Клюнул[/s] Чмокнул в щеку и шагнул к лестнице.