- А вы? - спросил гном.
- Всего понемногу, - усмехнулся капитан. - Я буду руководить вашей группой, в нашем секторе на мне будут лежать обязанности собирать налоги, общаться с губернаторами и бургомистрами, осуществлять правосудие. А вы будете делать все, что я скажу.
Он спрыгнул со сцены и стремительным шагом пошел к выходу. Тиса и Драниш побежали за ним.
- Не заставляйте себя ждать, - обернулся капитан. - Я этого не люблю.
- Все еще гаже, чем я думал, - сообщил мне эльф. - А капитан у нормальных людей должен вызывать зубную боль.
- Ты же эльф, - не утерпела я. - Ты же должен восхищаться миром и его красотой!
- А я не восхищаюсь, у меня затяжная депрессия, - отрезал эльф. - И поэтому любящие родственники направили меня на эту глупую службу. Они подумали, что это мне поможет. Помогло - я уже сейчас вижу, что мир еще хуже, чем я думал.
Он погладил высушенные пальцы на груди и тяжело вздохнул.
- Мила, - робко сказал Персиваль, - не злись на меня. Меня мама знаешь как отругала за то, что я тебя в руки Дранишу толкнул! Я не хотел. Я тогда просто испугался.
- Если мама отругала, - я не смогла сдержать улыбку, - тогда я тебя прощаю.
- Да, я понял ужас своего проступка, - торжественно сказал Персиваль. - Я больше не буду.
Мы стояли на улице и рассматривали огромный крытый фургон.
- Это, - сказал капитан Волк, хлопнув по боку фургона, - наш дом на ближайшие полгода. Сектор нам назначили южный-3, и это значит...
- Подождите, - вмешался Персиваль. - Вы что, хотите сказать, что мы будем жить в этом фургоне все вместе?
- Да, - промурлыкала Тиса, - мы будем жить там вместе.
И она с обожанием посмотрела на невозмутимого капитана. А тролль с ухмылочкой посмотрел на меня.
- И что ж я маленьким не сдох? - совсем не по-эльфийски сказал Даезаэль.
- Да, - промолвил капитан. - Мы будем жить и путешествовать в этом фургоне до тех пор, пока не объедем весь сектор, который нам назначили. И я очень советую вам не ругаться зазря. В конце концов, мы с вами будем проводить вместе все время ближайшие полгода, поэтому очень важно, чтобы между нами сохранялся мир и взаимопонимание.
- Какие слова, - хмыкнул эльф. - Трогательные и пафосные. Я сейчас расплачусь просто.
Волк невозмутимо подождал, пока целитель закончит свою тираду, и продолжил:
- Вы должны понять, что дорога будет опасной. И я не исключаю того факта, что не все вернутся домой, хоть я и приложу все силы, чтобы защитить вас. А сейчас, после всего услышанного, у вас последний шанс отказаться от службы королевским гласом.
- Мама меня убьет, если я откажусь, - пробормотал гном.
- Какая разница, где смотреть на этот гадкий мир, - пожал плечами эльф. - С вами в компании он будет еще хуже, и это интересно.
- Капитан, мы не бросим тебя! - в один голос прокричали тролль и стриженая девица.
- Я буду работать, - сказала я.
Мне нужны были деньги, ведь королевским посланникам жалованье выплачивали за три месяца вперед. Это жалованье заодно могло послужить компенсацией тем семьям, родные которых могли погибнуть на службе.
Остававшейся в городе няне надо было на что-то жить. Я не могла позволить, чтобы старушка испытывала в чем-то нужду.
К тому же... мне нужно было занятие, которое бы занимало меня с утра до ночи, чтобы не иметь возможности предаваться тяжелом мыслям.
Так я стала королевским гласом.
2
Любовь - это как будто у тебя внезапно вырастает хвост. Сначала тебе неудобно и ты не знаешь, куда его деть, а потом привыкаешь, и уже непонятно, как ты до этого вообще жил без хвоста.
Драниш Рых объясняет тонкости любви Ярославу Волку
Через два дня ранним утром мы с няней и двумя соседскими парнишками, нанятыми за мелкую монетку, тащили тюки и сумки к главной городской площади. В десять королевские посланники должны были разъезжаться по своим секторам. Проводить нас собрался, кажется, весь город. Множество новых, блестящих лакированными боками, огромных фургонов выстроились на площади в стройные ряды. Возле каждого суетились королевские посланники и их провожающие, сквозь гомон иногда пробивались громкие приказы капитанов и рыдания некоторых провожающих и уезжающих.
- Как мы здесь найдем твой фургон? - растерянно спросила няня.
- Не знаю. - Я растерялась не меньше.
- Эй, котя-котя! - Этот зычный бас ни с чем не перепутаешь! Я покрутила головой, разыскивая тролля, и увидела Драниша, который приплясывал на фургоне и махал мне рукой. Несмотря на холодное утро топляка, второго весеннего месяца, он был без рубашки, и первые лучи солнца играли на его мощных мускулах и густой черной поросли на широкой груди.