Сказав это, тролль наклонился, подобрал коврики и, весело насвистывая, принялся их расстилать. Интересно, что теперь сделает со мной капитан? Вряд ли он очень рад тому, что при такой отповеди присутствовала новоявленная подчиненная. Я почувствовала, как у меня по спине потекли капельки холодного пота. Волк застыл ледяной глыбой.
— Капитан, простите меня. — Я подошла к Ярославу, который безучастно смотрел на дорогу, где Персиваль и Даезаэль хлопотали вокруг Тисы. — Я…
Волк повернулся ко мне, и в его серебристо-серых глазах на миг полыхнуло такое пламя, что я с трудом подавила в себе порыв отшатнуться, но вместо этого виновато склонила голову.
— Создавай уют, — процедил сквозь зубы капитан, спрыгнул на дорогу и пошел к Тисе.
Тиса вернулась к фургону самостоятельно. Демонстративно не глядя на меня, протянула руку.
— Извини.
— Ты меня прости, — повинилась я, пожимая руку. Кожа на ней была грубой, сухой, шершавой. — Нужно было сначала спросить твое мнение, а потом что-то делать.
— Да мне все равно, — равнодушно сказала она, улеглась на свое место и укрылась одеялом с головой.
Фургон катился по пригороду, его трясло на ухабах, отчего на крыше что-то позвякивало. Я представляла в красках, как завтра от этой тряски у меня будет болеть все тело.
— Девочки, — сказал Персиваль умоляюще, переводя взгляд с меня на Тису, — вы же не будете больше ссориться?
— Пусть ссорятся, — вмешался эльф. — Тогда в фургоне будет постоянная гнетущая атмосфера. Мне нравится.
— А если я тебе уши откручу, тебе это тоже понравится? — угрожающе спросил тролль.
— Не трогай эльфа, он — целитель, — буркнула Тиса из-под одеяла.
— А что помешает целителю исполнять свои обязанности, но уже без ушей? — искренне удивился Драниш.
— Ты не понимаешь важной связи между ушами и функционированием всего эльфийского организма, — надменно сказал Даезаэль и в этот момент стал как никогда похожим на обычного эльфа.
— Не понимаю, — признался тролль. — У вас в ушах что — мозг?
— Что ты знаешь об анатомии! — еще надменнее сказал эльф.
Драниш наморщил лоб и почесал в затылке.
— Вот интересно, — тихо буркнула Тиса, высунувшись из своего шерстяного убежища, — он не сказал «нет» на предположение о мозге в ушах.
Целитель сделал вид, что ничего не услышал, но его правое ухо предательски дернулось.
— Я много чего знаю об анатомии! — сказал вдруг Драниш гордо. — Например, если выпустить живому кишки, то он умрет через несколько часов в страшных мучениях. И еще я знаю, где находится сердце, печень, почки и легкие!
— Я поражен! — иронично сказал Даезаэль.
— Ты думаешь, я тупой вояка, да, и даже не знаю такого умного слова, как «анатомия»? Нет, дружище, воины знают анатомию куда лучше целителей! Если ты не знаешь, где у разумного существа почки, то как ты по ним будешь бить? Или куда ты приставишь нож, чтобы угрожать «я вырежу твою печень и отдам собакам»? Враги ведь не дураки! Приставишь ты нож вместо печени к почкам, он только засмеется, и все, твой авторитет как убийцы упадет, как… э-э-э… это самое у любовника, когда муж с топором в спальню заходит.
— Раз ты такой знаток, то, может быть, ты и будешь у нас целителем? — надменно спросил эльф.
— Только если ты сможешь моим мечом помахать полчаса и не устанешь, — предложил тролль.
Мы все посмотрели на огромный полуторный меч, висевший в ножнах на специальном крючке на стене.
— Мы, Долгоживущие, предпочитаем луки, и это должно быть известно даже таким, как ты, — очень холодно промолвил Даезаэль.
— Эй, — возмутился тролль, тряся руками, — ты что, умеешь замораживать взглядом?
— Если бы мог, ты бы сидел глыбой льда, — горько сказал эльф и уронил голову на колени, погрузившись в мрачное настроение. Кончики его ушей жалостно поникли.
— Мне и этого хватило, — пробормотал Драниш, обирая с рук тоненький ледок. — Котя, а ты так умеешь? Ты же вроде тоже маг.
— В том-то и дело, что вроде, — ответила я, стараясь подавить недостойное чувство зависти.
— Эт хорошо, — обрадовался тролль. — А то что из тебя за жена? Вернусь как-нибудь из кабака под утро, а ты раз взглядом — и все.
— Я бы на месте твоей жены тебе не все, а кое-что конкретное бы заморозила, — любезно сказала Тиса.
— Ты кровожадная, но неразумная женщина. Если бы ты мне заморозила это что-то конкретное, то как бы мы размножались? А грелись по ночам? Дрова-то дорогие!