Думание головой привело к странным выводам.
1. Прятать информацию лучше отдельно и по разным гнёздам.
2. Стыд жуткая вещь, но любопытство ещё жутче.
3. Нужно самому делать для себя пробковые доски.
Дома было не скучно. Можно и почитать, и быть детективом на деле, шевповаром на кухне, изучать более глубоко мифологию и сказания, все можно. Дома свободно.
В школе же любое отхождение от образа губительно и заканчивается выговарами и снижением святого-оценок. Тюрьма какая-то, а не учебное заведение. На Скотта Стаилз уже надежды не возлагал, тот его банально не воспринимал без школьного образа и не понимал большую часть времени, ещё клевещет на Фёдора, мол подозрительный опасный тип, его соседи боятся. Это неприятно слышать от друга. С чего он так на него взъелся, пока непонятно, но тоже взято на карандашик.
Соседи конечно его не боялись или отлично притворялись, непонятно. Стаилз добавил их в свой объёмистый список дел на раскрытие, как и того дядьку в коме, к которому ходит каждые вторник среду и четверг брат.
Стаилз пищит от восторга, столько всего ему предстоит раскрыть странного и непонятного на первый взгляд.
Мама права — в этом мире есть странные люди и их безрамочное поведение.
Но, если бы мама знала какие они интересные и загадочные, то она бы с ним согласилась.
Сейчас Стайлз застал Фёдора в который раз за переводом очередной старой литературы, которую он ласково называет прелестью. Стайлз закатывает глаза. Ну не манят его старые фолианты, что ж поделать, зато у него есть сундук с разнообразной литературой, которую надарили друзья брата в праздники или в немногочисленные приезды. Взять, например, Дубровского, которого он прочитал за три дня и две ночи. Стайлз никогда не признается, что испытал трудности с примерным переводом. Эти окончания сводили его с ума вместе с многочисленными падежами и вопросами к ним. В конце концов всё кончилось посильной помощью брата в этом нелёгком деле. Дубровский сильно удивил. Восхитил. Теперь его примерное фото висит на стене рядом с другими восхитившими.
И да, он почерпнул много для себя интересного. Например, что семья имеет очень причудливые корни, что даже она сама не знает, какие именно. Зато в ней прочно затесались поляки, австралийцы и русские, а сейчас и американцы.
Стайлз в раздумье кусал костяшки пальцев. Пусть брат и не одобряет, но он видел следы укусов на его руках, так что ему тоже можно. Успокаивает мысли. Вечер пятницы перестал быть томным, да и проект о наследственности и привычках в семьях сдвинется с теоритеческой точки. Он бодро вышел из комнаты, прихватив с собой чистые листы и заумную книгу по цитологии. Брату сейчас явно не до неё.
Комментарий к Глава 7. Эта литература сводит с ума.
Бечено 23.06.21
========== Глава 8. Эта литература сводит с ума. Взгляд постороннего. ==========
Комментарий к Глава 8. Эта литература сводит с ума. Взгляд постороннего.
Бечено 23.06.21
Скотт МакКолл.
Скотт думает, что они со Стайлзом лучшие друзья и что они могут быть откровенными чуточку больше, чем обычно. Однако… Стайлз продолжал общаться как и раньше и ничем сокровенным не делился. А ведь он рассказывал про себя, про мать и про своего отца. И вообще про всё, что с ним происходило. Его друг очень замкнут.
Это было обидно. Но эта обида быстро проходила, стоило его другу сказать о совместной ночёвке, домашке. Скотт не держит обиду, понимая, что сам недоговаривает многое, оставляя видимые для цепкого глаза Стайлза неувязки в правде.
Но желание быть ему намного ближе никуда не делось. Зудя под кожей. Его мать была одинока, как одинок был и он сам. Причину происходящего он помнит, но не говорит никому. Если никто не знает, кроме него, значит этого и не было.
Имея некое доверие к друг другу, они беззаботно веселились на улице, дома, в школе. Правда, беззаботность исчезла, когда всем стало известно о болезни тёти Клаудии и о его приехавшем из штаба отце. Всем резко становится небезразлично, как они живут; навязчиво напрашиваются в гости, спрашивая о самочувствии на улицах и строя скорбные лица за спиной. От этого друг смурнеет и огрызается. Взрослые ещё больше сочувствуют.
Стайлз что-то видел. Его ломанные движения и недоверчивый взгляд в спину и на руки. Деланное спокойствие на уроках, хотя раньше не усидел бы на месте. После похорон матери его не привлекают к учёбе месяц, прося только сдать экзамены позже летом.
Летом появился брат Стайлза — Фёдор Акерман. Очень похожий на него и одновременно кардинально отличающийся.
Акерман был пустым, а его глаза излучали опасность, как и тело, готовое неизвестно к чему. А когда он обратил на него своё внимание… то он резко перестал считать хулиганов злом во плоти. Ведь сейчас это зло мило беседовало с его матерью, ведя оживленный разговор о чём-то явно интересном для неё. МакКолла-младшего это не устраивало, но и сказать он ничего не мог, ведь его мама, и ничья больше, явно ему симпатизировала и наливала ему уже седьмую кружку чая.
Подслушать что-то не получалось, ведь рядом крутился его друг, с которым он не прочь поиграть, как в старые времена, с которым в итоге играли в приставку до самого вечера.
Даже если это зло и было братом Стайлза, они с ним давно общались как друзья, оно их дружбе не мешало. Но Стайлз всегда был скрытен, а после его появления ещё более, но это не вредило их дружбе, так что он был спокоен. Относительно, как говорит мама папе. Эх, друг не умеет хранить тайны, а вот его брат, наоборот, хранит и находит чужие.
Стайлз не отталкивал людей вокруг себя. Он просто обозначил чётко выведенную границу, за которую не допускал никого, терпеливо ожидая чего-то. В то же время оставаясь дружелюбным гиком, западающим на Лидию. Уже знакомые с его поведением одноклассники не пересекают черту, а он не лезет в их дела.
Возможно, было ещё что-то, но он послушно закрывал глаза и отказывался это замечать, продолжая дружить. Как лучший друг он не должен тревожить раны, прекрасно зная о своих.
Стайлз Стилински странный. Он может вести себя как влюбленный и одновременно колко характеризовать мимопроходящих так, чтоб потом не оказаться битым. Многие даже засчитали за комплимент и хвалили за это. Скотт гордился, что имеет дружбу с ним.
Определённо, его друг не подлизывался, но и не приветсвовал, скорее отмечая, чем реально учавствуя. Ни от мира сего. Иногда это напрягает. И совсем немного пугает.
Скотту кажется, что друг начал работать Алисой, так порой он чудно выглядел рядом с ним, что и не скажешь, что друзья. Однако он не лез вместе с ним в кроличьи ямы и вообще кроликов привечал только в виде шашлыка с томатным соком в придачу. А котов у них не водилось. Жаль.