— Видишь ли, давным-давно, — сказал Флинт, — злой тан приказал своему кузнецу выковать железный меч, который не будет затупляться. Если бы у кузнеца не получилось, его бы казнили. Это выглядело невозможной задачей, но кузнец был любимцем Реоркса, и бог дыхнул на мягкий железный меч кузнеца, сделав его прочным и твердым, так что его кромка долго оставалась блестящей и правильной.
С помощью своего молота, Флинт сложил в два раза сияющую полосу металла и затем тяжелыми ударами расплющил ее. Он снова нагрел ее на углях, еще раз посыпал черным порошком и затем снова сложил и расплющил. Он повторил это несколько раз.
— Что мы теперь имеем, — с удовлетворением произнес Флинт, держа клещами горячую полоску металла, — кусок металла, который будет достаточно твердым, чтобы быть прочным и не таким хрупким, чтобы легко сломаться. Это, Танис, сталь.
Танис в новом свете пристально посмотрел на сияющий металл. Золото было прекрасно, и эльфы восхищались серебром, но в эти темные времена сталь была более ценным материалом на Кринне.
— Что ты теперь собираешься с ней делать? — спросил Танис.
— Я ничего не собираюсь делать с ней, — ответил Флинт. — Ты будешь.
— Я не умею ковать сталь!
— Я тоже не умел, пока не попробовал, — грубо сказал Флинт и вложил тяжелый молот Танису в руку.
Очевидно, не было возможности избежать этого. Танис вздохнул. Сперва ему пришлось решить, что сделать, но это было достаточно легко. Долгое время он мечтал об охотничьем ноже, как у Портиоса.
Направляя его руки, гном показал Танису как нагреть сталь, как держать ее на наковальне клещами и как ударять по ней молотом, чтобы отлетавшая горячая окалина не поранила руку.
— Не молоти так, парень, — произнес Флинт. — Форму стали придает не только твоя рука, но и твоя воля. Представь, на что ты хочешь, чтобы она была похожа. Хорошо и ясно представляй эту картинку. Затем ударяй по стали и смотри, что получается.
Танис следовал инструкциям, думая, насколько легче было учиться у Флинта или Мирала, чем у Тайрезиана. И нож начал обретать форму.
Танис ощущал, как тепло поднимается по его руке в грудь. Это всего лишь жар горна, говорил он себе, но каким-то образом знал, что это не так, и он подумал, что, может быть, немного понимает, что ощущал Флинт, стоя здесь, у наковальни, видя лезвие в безжизненной полосе металла, освобождая его огнем и молотом, сердцем и разумом.
— Теперь охлади его, пока он остается огненно-красным, — сказал Флинт, и Танис погрузил тонкую заостренную полосу стали в кадку с водой, стоявшую у наковальни. В воздухе зашипел пар, отсвечивая красным в свете горна. — Охлаждение делает металл тверже, — пояснил Флинт.
Танис вынул из воды почерневшую неровную полосу стали и критично осмотрел ее.
— Она не особо похожа на нож.
— Вздор, — прорычал Флинт, — все верно, твой нож здесь. Его только нужно отполировать и заточить края на точильном камне. Сделаешь это, привяжешь рукоятку, и увидишь.
Танис ухмыльнулся. Полоска выглядела кривой и не совсем плоской, но это будет его нож.
— Благодарю тебя, Флинт, — сказал он, но гном покачал головой.
— Ты сделал его, а не я, — ответил Флинт.
Флинт размышлял. Осенние дни шли на убыль. Листва на осинах сияла на солнце, словно полированное золото, а на дубах, словно кованая медь. Уже не раз свет утренней зари блестел на стекляшках инея на траве и деревьях. Но по мере того, как наступало утро, иней таял, солнце выжигало туман с улиц и к полудню, хотя прозрачный воздух был прохладен, теплый свет, разлившийся по городу, окутывал его.
Позади мастерской Флинта находилась покрытая мхом низкая каменная стена, а за ней простирался небольшой луг, заканчивавшийся увитой плющом стеной осиново-сосновой рощи. В отличие от бесчисленных садов и двориков Квалиноста, эти луг и роща были неухожены. Скорее, они просто были частью леса, оставленной, как есть, еще с тех времен, когда Кит-Канан привел свой народ в Квалинести. Это было напоминание о том времени, когда здесь не было ни города, ни эльфов, а только дремучий тенистый лес и музыка ветра.
Иногда Флинт делал перерыв и выходил из дымного жара кузни, чтобы посидеть на стене, вдыхая легкими чистый воздух и болтая коренастыми ногами. Роща за лугом наводила его на воспоминания о путешествии из Утехи, через лес Квалинести, и снова он задумывался, не стоит ли ему в ближайшее время собираться в дорогу. Флинт, эти дни светлые и теплые, говорил он себе, но будь уверен, как в крепости стали, что зима уже не за горами. И пока тебе будет казаться, что она мягко прикоснулась здесь, в этих лесах, в остальной части мира будет по-другому, и если у тебя хватит ума попытаться, то ты будешь заморожен задолго до того, как достигнешь Утехи.