Мэгги стояла перед Айви, среди осколков ангела воды.
— Милая, мне жаль, — прошептала ее мама.
Айви подошла к комоду и опустилась на колени. Там было несколько больших фрагментов, но остальная часть статуэтки была расколота на мелкие кусочки. Она не подлежит ремонту.
— Мне кажется, Филипп оставил ее здесь, — сказала Мэгги. — Наверное, оставил на самом краю. Пожалуйста, не расстраивайся из-за этого, милая.
— Я принесла ее сюда сама, мама. И не стоит из-за этого переживать. Такое случается, — сказала она, удивляясь собственному спокойствию. — Пожалуйста, не вини себя.
— Но я не делала этого, — быстро ответила Мэгги.
— Я зашла, чтобы позвать вас на обед и увидела, как она лежит здесь.
Слыша их голоса, Филипп просунул голову в дверь.
— О нет! — завопил он. — Она разбилась!
Грегори зашел в комнату следом за ним. Он посмотрел на статуэтку, покачал головой и перевел взгляд на кровать.
— Элла, — тихо сказал он.
Но Айви знала, кто сделал это. Это был тот же человек, который искромсал дорогое кресло Эндрю — и это была не Элла. Ей хотелось обвинить его прямо сейчас. Она хотела прижать Грегори к стене. Она хотела, чтобы он признался в этом перед всеми. Но она знала, что должна ему подыгрывать. По крайней мере, пока он не признается, что сломал нечто большее, чем фарфорового ангела.
Глава 6
— «У вас праздник» — Айви, слушаю вас. Чем могу помочь?
— Ты что-нибудь узнала?
— Сюзанна! Я же просила тебя звонить мне на работу только в случае крайней необходимости. Ты же знаешь, что у нас для этого специально есть вечер пятницы, — сказала Айви и увидела, что вошли два покупателя.
Магазинчик предлагал костюмы и прочую атрибутику к праздникам — пасхальные корзины, пищащих индеек, и пластиковые семи свечники всегда привлекали покупателей.
Бетти, одна из двух пожилых сестер, которым принадлежал магазин — приболела и была дома, и Лилиан с Айви трудились не покладая рук.
— Это чрезвычайное положение, — настаивала Сюзанна. — Ты узнала, с кем Грегори встречается сегодня вечером?
— Я даже не знала, что он с кем-то встречается. Я приехала сюда сразу после школы, так что не могу тебе рассказать ничего нового с тех пор, как мы разговаривали в три часа.
Айви не хотела, чтобы Сюзанна звонила. В течение 24 часов с тех пор, как Тристан приходил к ней, Айви пребывала в постоянном напряжении. Ведь спальня Грегори была как раз через холл от нее. И в школе она все время видела его.
Это было облегчением, приходить на работу. Она чувствовала себя в безопасности в толпе покупателей и была рада не думать о Грегори, даже если это было только шесть часов.
— Ладно, паршивый из тебя детектив, — сказала Сюзанна, и ее смех нарушил ход мыслей Айви. — Как только вернешься домой сегодня вечером, начинай шпионить. Филипп может знать что-то. Я хочу знать: кто, где, как долго и во что она была одета.
— Послушай, Сюзанна, — сказала Айви. — Я не хочу участвовать в ваших отношениях с Грегори. Даже, если бы я знала, что Грегори был с кем-то сегодня вечером, я бы не чувствовала себя в праве рассказать об этом тебе, даже больше, чем говоря Грегори о тебе и Джефе.
— Но ты расскажешь ему, Айви! — воскликнула Сюзанна. — В этом-то все и дело! Как он может ревновать, если он даже не знает об этом?!
Айви молча покачала головой, наблюдая как три парня тыкают карандашами в семи-футовую модель Кинг Конка.
— У меня клиенты, Сюзанна. Я должна идти.
— Ты слышала, что я сказала? Я хочу заставить Грегори ужасно ревновать!
— Поговорим позже, хорошо?
— Жутко ревновать, — сказала Сюзанна. — Так ревновать, как он и представить себе не может.
— Поговорим позже, — повторила Айви, кладя трубку.
Каждый раз, заканчивая с очередным покупателем, Айви мысленно возвращалась к Сюзанне. Если Сюзанна заставит Грегори ревновать, не причинит ли это ей боль? Ей бы хотелось, чтобы Сюзанна и Грегори потеряли интерес друг к другу, но вся эта затея с «сошлись-разошлись» только поддерживает огонь. «Если я скажу Сюзанне, что он встречается с сотней разных девушек, — размышляла Айви. — он будет для нее еще более желанным. Если я буду критиковать его, она лишь будет его защищать и рассердиться на меня».