Уилл тоже слышал ее. Он пошарил взглядом у школы, где в одиночестве работал в фотолаборатории, и увидел пурпурное сияние Лейси.
— Снова ты, — пробормотал он.
Как всегда, Тристан обнаружил, что их с Уиллом мысли удивительно схожи. Он быстро скользнул в него, чтобы свободно общаться и с Уиллом, и с Лейси.
Уилл моргнул.
— Тристан? — проговорил он вслух. И сам же ответил:
— Да.
Музыка из мыльной оперы продолжала звучать в фоновом режиме.
— Ты фальшивишь, Лейси, — заметил Тристан.
Звук смолк, и пурпурное сияние придвинулось ближе к нему и Уиллу. Уилл быстро убрал фотопленку за спину.
— Не могла бы ты слегка отодвинуться, Лейси? Ты можешь засветить мой фильм.
— Ну, извини, — ответила она.
— Думаю, среди вас — двух героев, я — лишняя. Я пойду своим путем.
Она сделала паузу, предоставив им время для протеста, но, так и не дождавшись ни слова, продолжила:
— Но прежде чем я уйду, позвольте, я задам вам несколько вопросов, мои любимые парни. Кто разбудил Репе Ван Винкеля прежде, чем прошло сто лет? Кто привел его в эту комнату?
— Я звал тебя, Тристан, — объяснил Уилл. — Мне нужна твоя помощь.
— Кто был ангелом-хранителем на вечеринке Сюзанны? — продолжала Лейси. — Кто позвал тебя, когда Айви была в большой беде?
— Айви была в беде? Что случилось? — спросил Тристан.
— Кто дал мне роль секретаря в этом жалком фан-клубе Айви?
— Скажи мне что случилось, — потребовал Тристан. — Айви в порядке?
— И да, и нет, — ответил Уилл, а после рассказал Тристану про инцидент на вечеринке и свои предположения на счет Грегори.
— Я не знаю, что случилось на самом деле, — сказал он. — Я потом нашел Айви на дороге. Она была очень расстроена и ни слова мне не сказала. В воскресенье она работала, потом пошла к Бет. И сегодня в школе она будет говорить только с Бет, но и ей не скажет, что произошло на самом деле.
— Лейси, ты что-нибудь видела? — спросил Тристан.
— Прости, я была занята в это время.
— Как думаешь, что она сделала? — спросил Тристан.
— Бросала ботинки забывчивых поклонников в пруд, — сказал ему Уилл.
— Я говорю про Айви! — отрезал Тристан. Он был больше расстроен из-за себя, чем из-за Уилла. Уже дважды Уилл выручал Айви, а Тристан не успел.
— Айви звала тебя, — начал Уилл.
— Все звала и звала, — подтвердила Лейси. — Я сказала ей, что ты во тьме. Знаю, что любовь слепа, но, похоже, и глуха тоже. Я полагаю…
— Ты должен кое-что сказать мне, Тристан, — прервал ее Уилл. — Ты должен сказать мне сейчас. Как я могу помочь Айви, если не знаю, что происходит?
— Но ты знаешь достаточно, — с вызовом в голосе ответил Тристан. — Больше, чем кто-либо рядом с Айви.
Он стал прощупывать мысли Уилла, но не нашел того, что его интересовало.
— Я знаю, ты заглядывал в конверт, Уилл. — сказал Тристан. — Я видел, как ты вытаскивал ключ.
Уилл не выглядел удивленным или виноватым. Он опустил пленку в бачок.
— А от чего этот ключ? — спросил он.
— Думал, ты уже догадался, — поддразнил его Тристан.
— Нет.
Тристан снова попытался прозондировать мысли Уилла, полностью закрыв свои, двигаясь медленно и осторожно.
Но тут же вылетел, отскочив от стены, выстроенной Уиллом, будто шайба от клюшки хоккеиста.
— Так, так, вы двое, что происходит? — спросила Лейси. — Я могу видеть твое лицо, Уилл. То же упрямое выражение, что и у Тристана.
— Он блокирует меня, — объяснил Тристан.
— Как будто ты не сделал то же самое со мной, — горячо ответил Уилл. — Во-первых, ты заставил меня броситься по склону, чтобы спасти жизнь Айви. Я позволил тебе взять верх. Я пошел с тобой, делая только то, что ты говорил и нашел Айви с мешком на голове. Оправдания Грегори оказались очень странными, но ты так и не сказал мне, что происходит.
Уилл оставил бачок в покое и ходил взад и вперед по тесной комнате, то и дело, хватая и возвращая на место фильтры, маркеры, коробки от бумаги.
— Ты заставлял меня говорить за тебя. Ты через меня получил возможность потанцевать с Айви и сказать, что ты ее любишь.
Голос Уилла слегка задрожал.
— Но ты так и не удосужился объяснить мне, что происходит.
"— Айви все равно не отпустит меня, — думал Тристан". Но он знал, что есть и другая причина. Его раздражало, что он нуждался в Уилле, и не нравилось, как он выпаливал факты сейчас.
— Мне не нравятся все эти штуки с управлением разума, — продолжал сердито Уилл. — Мне не нравятся твои попытки прочесть мои мысли. Если есть что-то, о чем ты желаешь знать, спроси об этом.