– Чудесная девочка. Я рада, что она у меня есть. Настоящий лучик солнца в моей жизни, – задумчиво произнесла я.
– Я уверен, она добьётся в этой жизни всего, чего только пожелает. Истинный дипломат.
До церемонии оставались считанные минуты, и мы решили двигаться в сторону гостей. Ник молчал, не сводя с меня своих пронзительных и задумчивых глаз. Мы медленно прогуливались, и с каждым шагом толпа людей росла, а вспышек фотокамер становилось ещё больше. Наконец парень нарушил молчание:
– Выглядишь просто великолепно, – бросил он с лёгкой улыбкой, притаившейся на любимых губах.
– Спасибо. Но если ожидаешь ответных комплиментов, то не надейся. Боюсь, снова задерёшь нос, если я скажу, что твой костюм сидит на тебе дико сексуально, – молвила я, ощущая, как румянец заливает мои щёки. С чего бы это?
Парень рассмеялся. Его смех так приятно, что чуть ли не болезненно отозвался внизу моего живота. Искренний и чистый.
– Наконец-то ты меня раскусила.
Впереди нас вдруг заиграл оркестр, и я тут же ринулась вперед.
– Постой, – уверенно, но с нежностью в голосе произнёс Ник, ухватив меня за запястье и потянув на себя.
Всего секунда – и мои губы в миллиметре от его. Рваный, лихорадочный вздох. Это когда-нибудь прекратится? Тёплое дыхание ласкало мою щёку. Близость – это слишком опасно для нас сейчас. Слишком заманчиво. Борясь со своим желанием коснуться его губ, я тихо прошептала:
– Нам и вправду пора, Ник.
Он немного замешкался, усердно собирая в кулак всю свою силу воли. И выдохнув, в ответ прошептал:
– Я всего лишь... хотел убедиться, что моё признание не осталось... незамеченным, – выдохнув последние слова мне в губы, он аккуратно коснулся пальцами низа моего живота. Его признание, написанное маркером на моей коже, будто бы жгло, даже через дорогую ткань платья. Словно клеймо, навеки оставшееся там, на моём теле. Запечатлённое. Сердце гулко ударялось о грудную клетку, норовясь вырваться наружу. Я нервно облизнула пересохшие губы.
– Оливия, Николас. Быстро на свои позиции! Невеста выходит через минуту, – выдернул нас из откровенного момента властный голос моей сестры.
Ник чертыхнулся и, переплетя наши пальцы, направился к гостям, не переставая легонько поглаживать мою руку. Как ни странно, на этот раз я была благодарна сестре. Ник ждал ответного признания или эмоций на свою откровенность на моей коже. И да, я готова была ему их дать, но не здесь и не сейчас.
В проёме между рядами появилась Айрин. Облачённая в элегантное белое платье, она плыла между гостей, словно лебедь, заставляя за собой тянуться длинный шлейф кружев и шёлка. Волосы были закреплены в незатейливый пучок, скреплённый сзади брошью из дорогих камней. На губах сияла нежная улыбка, всегда греющая нам с сестрой души. Счастье матери. Разве может быть что-то дороже этого? Держа в руках светлый букет из белых лилий и кремовых роз, она крепко сжимала пальчиками стебли букета, перевязанного атласной лентой. Она напоминала мне двадцатилетнюю девушку, впервые шедшую к алтарю в смятении и приятном волнении. В глазах щипало от непрошеных слёз, туманивших всю нежность момента. Осторожно промокнув влагу с глаз, я заметила, как Ник ободряюще подмигнул, стоя напротив меня в дружках. Я счастливо улыбнулась в ответ.
Стоя возле арки, Ричард не сводил глаз со своей будущей миссис Кендалл. Его взгляд был наполнен восхищением, любовью и искренним счастьем. Я вздохнула с облегчением, понимая, что отдаю маму в надёжные руки. Пара встретилась, и, взявшись за руки, они развернулись к священнику. Взглянув на сестру, я снова расплылась в улыбке – Валери всю переполняли эмоции. Намертво вцепившись в мою руку, она рьяно боролась со слезами. Священник произнёс последнее напутствие паре и объявил их мужем и женой, разрешая поцеловаться. Гости радостно завизжали, перекрикивая друг друга, а вспышки фотокамер замелькали с новой силой. Довольная Шарлотт, держащая в ручках горсти лепестков, кинула их вверх, заставляя кружиться в воздухе над молодоженами. Ребекка с радостным визгом взорвала конфетти.