Надев лёгкое вязаное платье в светло-бежевых тонах, я собралась с духом и вышла из комнаты. Перед тем как показаться перед семьёй, я внимательно изучала себя в зеркале. Вид, конечно, был весьма измотанный, но никаких явных следов вчерашнего "преступления" я не обнаружила. Головная боль от количества выпитого только усиливала чувство вины. И спускаясь по лестнице, я мысленно готовилась к встрече с Ником.
Сегодня был наш последний день в Аспене, и к вечеру мы уже должны будем сидеть в самолете. Я сделала глубокий вдох и зашла в столовую. За обеденным столом уже сидела мама с Ричардом и Грегори с Валери.
– Всем доброе утро, – выдавив из себя улыбку, сказала я.
Моя семья тепло поприветствовала меня, ответив лучезарными и куда более искренними улыбками. Стараясь не привлекать к себе особого внимания, я тихонько приземлилась возле сестры и попросила у Дороти крепкий кофе. Некоторое время понаблюдав за мной, сестра всё же решилась на вежливый допрос.
– Ничего особенного, Валери. Ник клеил "медсестёр", а я флиртовала с симпатичным "вампиром". Потом мы как-то разминулись, – нагло соврала я, устремляя глаза в кружку. Мне не хотелось говорить о прошлой ночи, тем более нагружать и так взволнованную Валери своими догадками. Всё это ни к чему. К тому же, стоило разобраться для начала с собственными мыслями и причинами столь необдуманного поступка.
– С детства не умеешь врать, Лив, – ответила сестра, расплываясь в улыбке. Я покрылась холодным потом, словно пойманная преступница.
– О чём ты? – стараясь не подавать виду, тихо отозвалась я.
– Признавайся, потрясающий секс? – не унималась Валери, хитро вскинув при этом брови. Мои руки вспотели, а сердце забилось с бешеной скоростью. Откуда, чёрт возьми?! Откуда ей известно? Я, словно проглотив язык, молчала. – Ну, Оливия. Просто вы с Ником так смотрели друг на друга, что казалось, мы становимся для вас обузой, – весело пропела сестра. Камень, что тяготил мою душу, раскололся, и небольшой кусочек полетел вниз. Глупая идиотка, хватит всё принимать на свой счет. Она лишь шутила, просто шутила.
– Нет, Валери. Мы друзья, только и всего. Ничего у нас не выйдет. Никогда! – слишком бурно ответила я. И как раз в этот самый момент в дверях показалось семейство Беннет.
Мне будто перекрыли доступ к кислороду. Нагло и резко. Оставалось лишь открыть рот и пытаться ухватить хоть немного воздуха. Ник сел напротив меня и поприветствовал короткой улыбкой. Внешне он был так же потрёпан, как и я. Но я всё же уловила небольшие перемены. Что-то было не так. Парень казался таким вдумчивым и серьёзным… Что же на этот раз у него на уме? Внутри меня мгновенно поселился комочек страха, который разрастался с каждой минутой. Что, если Ник знает о моих приключениях? Если ему доложили о моих развлечениях? Ведь в тех кругах его знают куда лучше, нежели меня. Так что же ему стоило узнать всё это?
Я предательница. Именно это проносится в моих мыслях, когда Ник вновь мягко улыбается в ответ на мой умоляющий и пристальный взгляд. Никаких ухмылок, издёвок, флирта с его стороны. Он спокойно ест свой сырный омлет, изредка отпивая чёрный кофе и морщась от его терпкости.
Всё это напомнило мне те завтраки, которые происходили у Беннетов, когда Ник приезжал домой на выходные. Я прибегала ранним утром к нему или же проводила с ним всю ночь, и мы на перебой рассказывали друг другу важные события; а затем я завтракала вместе с Грэйс и Чарльзом, а если повезет, то ещё и с Эви. Он был мягким и добрым. Любил пошутить с утра над моими волосами или измазать нос джемом. Грэйс тогда с добрым укором глядела на нас и гнала из-за стола, пока мы не испортили всю еду.
Сейчас же, будучи со мной в иных отношениях, Ник даже не пытался веселить меня или хотя бы подколоть. Он был таким же мягким и добрым. Он мог передать сахарницу, если его попросить, и предложить мне булочки, но отчего-то я всей душой желала его привычную ухмылку. Я хотела подтверждения тому, что всё как и раньше. Но чувствовала от него лишь одно – вежливое безразличие. Больно. Мне стало невыносимо больно в эту самую чёртову секунду, когда мы сидели за одним столом с нашими родными и я пыталась запихнуть в себя хотя бы кусок чего-то съедобного. Я потянулась к своему горькому кофе и сделала большой глоток, пытаясь побороть тот комок, что застрял посреди моего горла.
Между тем, последний завтрак в Аспене тянулся бесконечно долго. Рассказы родителей о поездках в город, обсуждение сегодняшних планов и воспоминания о нашем детстве. Я не могла больше ни единой секунды слушать о том, как Ник возился со мной и какими мы стали взрослыми и рассудительными. Мы не были взрослыми. И уж тем более рассудительными. И что самое болезненное для меня – Ник больше со мной не возился. Я ковыряла вилкой свой омлет, полностью лишённая аппетита.
– Думаю, что, вопреки всем правилам, на свадьбе у Оливии вместо подружки невесты будет Ник, – всё продолжала жизнерадостная Грэйс.
– Грэйс, не торопи события. Я думаю, Оливия всё ещё в поиске самой себя, а ты говоришь о свадьбе. К тому же, при всём своём обаянии, Ник вряд ли составит достойную конкуренцию бойкой Ребекке Мэйсон. – сглаживала острые углы мама. Я мысленно целовала её в обе щёки.
– Да, здесь ты права, милая, – тихо рассмеялась миссис Беннет и с любовью взглянула на сына. – Ну а когда мой старший сын порадует мать? Или ты тоже находишься в поисках самого себя?
– Не всё сразу, мам. Я лишь закончил университет.
– Ну, наверняка у тебя есть... девушки? – мягко спросила Грэйс, отпивая свой чай из расписной кружки.