— Зачем я здесь? — запугивания на меня не работали с тех пор, как иной стал частью моего сознания.
— Я хочу, чтобы ты знал, Кирилл, игрушки закончились. С сегодняшнего дня начинается твоя работа, — отец взял со стола большой охотничий нож. Это было энергетическое оружие, в клинке ощущался мощный заряд. — Убей предателя.
Я посмотрел на нож, посмотрел на незадачливого шпиона. Тот, казалось, уже ничего не понимал. Он имел вид человека сломленного, смирившегося со своей судьбой.
Повеление стало для меня полной неожиданностью, и я не знал, как реагировать. Убивать людей мне уже приходилось не раз, да и кровь видел не впервые, но делать это по приказу было совсем мерзко. Я же не наёмный убийца. Или отец считает, что может заставить меня выполнять любую грязную работу?
Он протягивал мне нож, неотрывно глядя в глаза.
— Я не буду этого делать, — отрезал я.
— Я приказываю, — настаивал отец.
— Нет, такую работу я выполнять не стану.
— Кровь первый раз увидел? Ничего, бывает, привыкнешь. Убей его.
— Я не стану этого делать.
— То есть, ты отказываешься? — отец вернул нож на стол.
— Да, отказываюсь.
— Ты знаешь, чем это чревато?
Я промолчал.
— Каждый твой проступок увеличивает сумму твоего долга. Отказ выполнять мой приказ — это серьёзный проступок.
Даже здесь приказы… Задолбали уже со своими приказами.
— Я не стану никого убивать, — повторил я.
— Что ж, ты сделал свой выбор. Только что твой долг перед семьёй вырос на пятьдесят тысяч рублей, и так будет каждый раз, как я увижу неповиновение. Артур, отвези его домой, а потом возвращайся.
Обратно я ехал с лёгким сердцем. Ничего страшного не случилось, только мой мифический долг увеличился на какие-то пятьдесят тысяч рублей, которые я всё равно не собирался отрабатывать.
— Зря артачишься, — сказал шофёр, пока мы ехали домой. — Лучше выполняй то, что его сиятельство приказывает. Твой отец не прощает неповиновения, только хуже себе сделаешь.
— Плевать я хотел, — отрезал я.
— Брось ерунду молоть. Теперь ты работаешь на семью. Делай, что приказывают, — заслужишь доверие. Может быть, однажды снова станешь частью рода. Опять будешь князем Скуратовым. Только не говори, что хочешь в слугах ходить до конца дней своих.
— Интересно, а почему я перестал быть частью рода? По чьей прихоти? Может быть, я чем-то провинился или чем-то его обидел, раз он со мной так обошёлся? В чём причина, я понять не могу? Без причины со своими наследниками так не поступают, — на меня опять накатил гнев.
— Его сиятельство так решил, — ответил Артур непривычным для него серьёзным тоном. — И о причинах его решения я ничего знать не могу.
— А я думаю, можешь. Все вы знаете и молчите. Вам приказали не говорить, да? Я всё равно докопаюсь до правды.
— Это дело твоё. Но послушай моего совета: больше так не поступай, как сегодня. Плохо может закончиться.
Придёт время, думал я, и вы дадите мне ответы на все вопросы, никто из вас не посмеет отпираться.
На следующее утро я проснулся поздно. Часы показывали одиннадцать. За последние четыре месяца это был первый день, когда не мне пришлось вскакивать по команде.
Повалявшись минут пятнадцать, я встал, натянуть джинсы и футболку. И тут в дверь постучали — это был Прохор.
— Кирилл, тебе задание: почисти снег возле гаража и на дорожке перед крыльцом. Садовники не справляются.
Снег чистить — это, конечно, не людей убивать, но меня всё равно возмутил такой приказ, хоть я и ожидал, что мне поручат что-то подобное.
— Я не слуга. Сами почистите.
— Его сиятельство сказали, чтобы ты помогал по дому, пока здесь живёшь. Мне сообщить князю, что ты отказываешься?
— Дело твоё, хотя… — я кинул взгляд за окно. Погода была хорошая, можно и размяться, да ещё и очередная идея появилась, как убежать из дома. — Ладно, так и быть, почищу. Только я не завтракал.
— Посмотри в служебном холодильнике, там что-то осталось с завтрака. Лопаты в кладовой. Знаешь где это?
— Найду.
— Как почистишь, убери всё на место.
— Да уж соображу. Ты мне ещё инструкцию напиши, как снег чистить.
Прохор кивнул и ушёл, никак не отреагировав на мой выпад.