- Спасибо, тайчо, – Анеко устало потерла переносицу. Бьякуя пару недель назад заметил, что этот жест, как и выразительное выгибание брови, девушка подцепила у него.
- Да ладно! – Маюри отмахнулся. – Ты мне вот что скажи, ты когда нормально на работу выйдешь? Что там у вас с выяснением обстоятельств?
- Скоро, – Анеко покивала головой. – Господин муж поручил расследование…
- Да знаю я, что он поручил! – проворчал Куроцучи. – Если б еще не эти высокородные и профессионально-гордые фанаберии некоторых, я б давно уже все выяснил! Кстати, господин муж моей заместительницы, вы-то чего молчите?
Бьякуя недоуменно уставился на коллегу-капитана, потом нахмурился и перевел требовательный взгляд на жену. Та скорчила рожицу и раздраженно дернула плечом.
- Не обращай внимания, – сказала спокойно, словно речь не шла о месте в руководстве отряда Готей-13. – Это тайчо подкупить меня пытается.
- Фи, Кучики! – встрял Маюри. – Что за гнусные инсинуации!
- Да иди ты, тайчо, со своими карамельками! Не надо мне быть твоей заместительницей, меня и так все устраивает. Ты не забывай, что у меня еще куча обязанностей.
- Ничего, подождет твоя куча! И, кстати, как насчет названия? Чем тебе не нравится КуКуиКУ?
- Ничем не нравится! – горячо возразила Анеко, слегка подаваясь к монитору. – Ты вот только расшифруй это дурацкое название Бьякуе, он нас так отсенбонзакурит – винтиков не соберешь!
- Очень хотелось бы посмотреть, – довольно заулыбался псих Куроцучи, оскалив желтые зубы. – Я еще не видел занпакто своего юного коллеги в действии!
Бьякуя слушал их, качал головой и закатывал глаза. Двое сумасшедших – что с них взять?
- Если ты действительно собрался втюхать мне лабораторию, – продолжала между тем Анеко, не отрываясь от монитора, – то я хочу нормальную формулировку в табели, а не кукушку какую-то.
- Варианты? – деловым тоном осведомился Куроцучи.
- 3Q, – не задумываясь, ответила девушка. – Звучит красиво, вполне себе загадочно, а уж чем я там в действительности буду заниматься, фиг кто догадается!
- Принято! – Маюри потер руки с самым довольным видом.
- Позвольте узнать, о какой лаборатории идет речь, – прохладно осведомился Бьякуя.
- Экспериментальная лаборатория по развитию сейретейского общества и совершенствованию бытовых технологий, – запел капитан двенадцатого отряда.
- Другими словами, – перебила его Анеко, – будем производить косметику из натуральных ингредиентов и продавать великосветским дамам – надо же на какие-то деньги содержать нашу Ку!
- Анеко! – простонал Маюри. – Ну кто тебя за язык тянул?! Такую интригу мне на корню зарубила!
- Я мужу не вру по мелочам, – отрезала девушка.
- А по-крупному? – тут же уточнил Маюри.
- А на самом деле, – она повернулась к Бьякуе, проигнорировав своего тайчо, – Маюри просто нашел официальный повод запроторить меня на кухню с концами. Даже штатную единицу откопал где-то, хитрец.
Бьякуя обхватил пальцами подбородок, скрывая под полуопущенными ресницами смешинки. Ну что с ней делать? И ведь всерьез собирается работать у этого ненормального! Но вообще-то… такая фамильярность! Уж не подбивает ли механический урод клинья к его жене? Молодой дайме вдруг нахмурился. Вот это странное, незнакомое, неприятное чувство – это ревность?!..
- Нашла! – произнесла Анеко совсем другим, напряженным тоном. Даже голос дрогнул.
Мужчины перевели взгляды на монитор. На экране по грязной улице бежала, в каких-то нелепых обносках, с горящими решимостью глазами, Хисана. Вернее, ее маленькая копия.
Вот уж не думал глава клана Кучики, что когда-нибудь будет благодарить своего сумасшедшего коллегу!
Рукия бежала по неровной, в выбоинах, дороге седьмого сектора Инудзури, и призывала в помощь всех тэнгу*. На ками она давно надеяться перестала. В ее задачу входило удрать от несущегося следом за ней торговца водой и увести его подальше от Ренджи и Араты. Пацаны должны были давно смыться, и девочка надеялась, что это удастся и ей тоже. Только бы не поймал! Только бы не схватил!
Нет, вывернуться из медвежьей хватки толстого и неповоротливого торгаша она сумеет, но придется рвать кимоно, а эта одежка у нее последняя. И зима на носу… Так что бежать, бежать, до рези в легких, до занемевших ног, до…
Когда невысокая, хрупкая до прозрачности девочка с разгону врезалась во что-то широкое и мягкое, в глазах у нее потемнело. Остановка означала если не гибель, то большие неприятности. И хорошо еще, если просто поколотят. А то ведь мало ли на какие извращения способны эти взрослые!
- А-а-а! Господин шинигами! – раздался сзади омерзительно довольный голос преследователя. – Как хорошо, что вы ее поймали! Эта маленькая воровка…
- Сколько? – ровный, бесцветный голос сверху придавливал, словно камень. Рукия сжалась, присела от страха и попыталась незаметно отодвинуться от человека, на которого налетела. Тот придержал ее за плечо. Несмотря на то, что длинные тонкие пальцы незнакомца не причиняли боли, было ясно, что удрать от него не выйдет. Рукия приуныла.
- Господин шинигами, – залебезил торгаш, – эти мелкие гаденыши украли у меня воду…
- Сколько? – повторил шинигами. И немного отпустил реацу. У Рукии закружилась голова, а торговец за спиной пискнул и, кажется, бухнулся на колени. И назвал такую сумму, от которой девочка непроизвольно дернулась. Да никогда, даже в засуху, жалкая баклажка воды не стоила таких денег!
В пыль и грязь упали несколько монет. Толстяк принялся со скулежом подбирать подачку. Остановивший Рукию шинигами продолжал стоять, придерживая девочку, не позволяя ей повернуться или отстраниться. От его одежды пахло дорогим мылом и почему-то полынью. А еще полы хаори прикрыли ее плечи, закрывая от поднявшегося ветра. Было тепло, уютно – и неимоверно страшно. Что он потребует за свою помощь? Или, может быть, отведет на суд? И что хуже – сделать то, что скажет этот человек или ответить по закону? Рукия подавленно думала, что попалась глупо и нелепо, что никакая вода не стоит того, чтобы садиться в тюрьму или идти на принудительные работы, то есть практически в рабство. Но потом вспомнила маленького Кано, ради которого и была затеяна эта вылазка, и сдалась. Будь что будет!
Торговец убрался восвояси, а шинигами все стоял и держал ее за плечо. Рукия вздохнула. Тогда мужчина мягко, совсем не зло отодвинул ее от себя и посмотрел в лицо.
Никогда раньше Рукия не видела шинигами так близко. Ей казалось, что эти странные, чуждые для Руконгая души – просто вымысел. Нет, черные шихакушо, конечно, мелькали на улицах даже самых нищих, самых опасных районов, однако приближаться к ним никто не стремился. Они редко несли с собой что-то доброе. Обычно появление шинигами означало для простых руконгайцев близкое нападение пустых и разрушение жалких лачуг, которые они называли домами, в результате охоты шинигами на монстров.
Стоящий перед ней молодой мужчина был сказочно красив и устрашающе серьезен. Он впился в лицо девочки пытливым взглядом темно-серых глаз, словно искал что-то на нем. Тонкие губы вытянулись в нить, и было непонятно, то ли он сдерживает гнев, то ли пытается не кривиться от отвращения.
- Не бойся, – сказал шинигами. Голос у него был глубокий, бархатный – очень красивый. Не будь он тем, кем был – угрозой и предвестником беды для маленькой руконгайской воришки, – Рукия слушала бы да слушала. – Пойдем, я отведу тебя к сестре.
Девочка изумленно распахнула глаза. Куда он ее отведет?!
Она неуверенно оглянулась. Где-то неподалеку она чувствовала Ренджи. Друг наверняка все видел и уже придумывает, как ее выручить. Только бы у него получилось!
- Пойдем, – повторил странный шинигами. Взял Рукию за руку – она видела, как в ближних к Сейретею районах аккуратно одетые мамочки водили вот так за руки сытых и чистых детишек. И мир вокруг слился в размытую полосу, в ушах засвистел ветер и застучала кровь. Шунпо! Рукия слышала об этом искусстве, знала, что отследить ушедшего в шунпо шинигами невозможно! Что же будет с ее мальчишками?!