- Ага, не за глаза, щас прямо! – обиженно фыркнул первый голос. – А жена его, надо полагать, сразу из Академии в офицеры не за знатность угодила?
- А это ты у Куроцучи-тайчо спроси, – сладко пропел офицер. – Он человек до-о-обрый, он тебе в подробностях ответит, за что взял ее на стажировку, год натаскивал, а потом утвердил в чине. Или вон у нашего тайчо узнай, вы как раз эту познавательную беседу под его окном ведете. Под его открытым окном…
Офицер удалился, посмеиваясь, а Бьякуя отчетливо расслышал задушенный стон. И заданный, стесняясь и запинаясь, вопрос: «Слышь, а что такое икс-терн?»
В целом день можно было считать плодотворным и почти спокойным, но счастье было возможно, а не гарантировано. За три минуты до окончания рабочего времени над Готеем прогремел взрыв.
Бьякуя даже ухом не повел, спокойно сложил проработанные за день документы, педантично выровняв по кромочке, поправил Гинпаку, взял в руки занпакто… и тут ему прямо на нос спикировала адская бабочка, истерично трепыхая крылышками.
- Коллега, – деловитый голос Маюри звучал как-то странно. – Придите, соберите свою супругу. Сама она из-под кустов выбираться не желает, говорит, что без шихакушо ее только вы имеете право видеть. Мне-то до акари, но младшие научные сотрудники могут не оценить. Или оценить слишком… Короче, мы на нашем полигоне…
Дальше Бьякуя не слушал. Две секунды ушло на то, чтобы восстановить дыхание и сердцебиение, еще семь – на шунпо до дальнего полигона двенадцатого отряда. Развороченный кеккай, сияющий чистым спектром и рваными краями по окружности, он заметил издалека. Просьба Куроцучи «собрать супругу из-под кустов» вдруг приобрела угрожающий оттенок. Может быть, этот псих предлагал собрать то, что осталось от Анеко?..
Вопреки дурному предчувствию, никаких разрушений на первый взгляд заметно не было. То есть совсем никаких. Не то, чтобы Бьякуя хорошо себе представлял, что собой являет полигон Технологического бюро, но ведь что-то, кроме идеально ровной круглой площадки, тут было?
В центре гигантского круга толпились шинигами в белых халатах. Бьякуя заставил себя остановиться, перевести дыхание и принять достойный вид. К группе малость закопченных и взлохмаченных ученых он приблизился со всем возможным спокойствием. Знал бы кто-нибудь, чего ему стоило не орать на психопатов, подвергших риску его жену!
- А-а-а, Кучики-тайчо! – возрадовался Маюри, жестом разгоняя своих выкормышей. – Наконец-то!
- Где кусты? – бесстрастно поинтересовался Бьякуя.
- Э-э-э? Да нет, про кусты – это просто к слову пришлось, – отмахнулся псих всея Сейретея. – Вот, извольте наблюдать, наше юное дарование достигло банкая! – он картинно повел рукой в центр композиции «ученые изучают новый вид белены галлюциногенной», где на белом песочке возлежала целая и невредимая, только слегка растрепанная госпожа старшая супруга. Возлежала как-то расслабленно, задумчиво изучая проплывающие по небу облака. Заслышав голос горячо любимого супруга, девушка пошевелилась, но потом передумала подниматься.
- Это не я достигла, – сказала она как-то отстраненно. – Это он меня достиг.
- Кто? – Бьякуя так растерялся, что даже моргнул несколько раз.
- Банкай, – Анеко пожала плечами. И вздохнула. – Ладно, поднимайте меня, ребята, муж пришел!
Она протянула вверх руки, и двое молоденьких щавликов тут же потянули ее, ставя на ноги. Анеко повела плечами, отряхнула пыль с формы и буднично сказала Бьякуе:
- Привет.
- Что здесь произошло? – молодой человек начал закипать и с трудом давил в себе нахлынувшую ярость. Злился он на свое непонимание ситуации, на спокойствие окружающих, включая вроде бы пострадавшую жену, и на то, что так перепугался несколько минут назад.
- Говорю же! – влез Куроцучи. – Ваша супруга достигла банкая!
- Отстаньте, тайчо, – вяло отмахнулась девушка. – Ничего я не достигла. Это Тора с каких-то пеньков решила, что пора…
Короче говоря, впервые за год с небольшим совместной жизни Бьякуя познал все прелести семейного скандала.
Нет, он честно ничего не сказал при посторонних. Честно дотерпел-домолчал до дома. Честно отвел госпожу супругу в додзе, над которым честно и ответственно поставил кеккай. И только после всех этих манипуляций строго поинтересовался у бессовестно спокойной девушки, какого меноса она творит.
Госпожа супруга прищурилась, какое-то время пристально рассматривала дорогого мужа, склонив голову на бок, а потом ответила… Кто бы знал, что у нее такой объем легких! Бьякуя, на которого никогда в жизни никто не повышал голоса, даже пошатнулся. Пока Анеко орала, он подбирал утерянный было дар речи. А потом последовал примеру жены… Да, у него объем легких тоже был впечатляющий. Они доорались до хрипоты, и только после этого обратили внимание, что основные претензии друг к другу звучат: «Как ты можешь так собой рисковать?!» и «Я, по-твоему, не волнуюсь, когда ты в рейды уходишь?!»
Исчерпав запас обвинений, молодые люди неловко замолчали, не глядя друг на друга. Долгой минуты в напряженной тишине хватило, чтобы осознать нелепость ситуации и устыдиться.
- Прости, – пошла на мировую Анеко. – Я перенервничала и сорвалась. Ты прав, это было… необдуманно.
- Ты тоже прости, – принял капитуляцию Бьякуя. – Как это ни глупо, но я тоже перенервничал. Твой Куроцучи прислал бабочку, и я понял его так, что с тобой случилась беда.
- В свое оправдание могу сказать, что Тора не причинит мне вреда. У твоего занпакто есть мертвая зона, у моего – глухая. В центре удара я в полной безопасности.
- Глухая зона?
- Тора – звуковой занпакто. Она бьет звуковой волной. Банкай выглядит как ядерный взрыв, звуком сметая все на своем пути. Максимальный радиус действия – духовная миля, но сегодня Торочка сдерживалась, все-таки первый раз…
- Духовная миля… – задумчиво повторил Бьякуя, потирая подбородок. – Это ты целый город одним ударом снести можешь?
Анеко пожала плечами, подошла и ткнулась лбом в мужнину грудь.
- Я даже пробовать не хочу, – тоскливо протянула она. – Тора, конечно, обижается, ей скучно, но мне такая мощь не по зубам. Ты вот мне скажи, если от меня занпакто уйдет, это сильно подорвет твой авторитет?
Бьякуя засмеялся, обнимая девушку. Он снова забыл, что она еще очень юная, что его боевой опыт превосходит ее в разы. Что Анеко никогда не собиралась становиться шинигами, и появление у нее наследственного занпакто есть результат стечения разных случайностей в одной точке пространства и времени.
- Таких случаев еще в истории Общества Душ не было, – сказал молодой капитан, гладя девушку по растрепанным волосам. – Не думаю, что твоя Тора тебя покинет. Ведь без тебя ей будет еще более скучно.
Анеко шумно вздохнула, обняла Бьякую за талию и прижились к нему поплотнее. Несколько минут они молча стояли посреди тренировочного зала обнявшись. Но у Анеко заноза в дзабутоне, и долго бездействовать она не умела. Слегка потеревшись щекой о косодэ молодого человека, госпожа старшая княгиня подняла на него изучающий взгляд и спросила, пропускает ли его кеккай звуки. Бьякуя вопросительно выгнул бровь, но юная супруга уже тащила с его шеи Гинпаку и запускала руки под форму.
- Анеко!.. – простонал дайме. – Ну что ты…
- Надо! – припечатала девушка.
Господин муж засмеялся, перехватывая руки жены.
- Мы с тобой и так все возможные правила нарушаем! – весело укорил он. – Традиция…
- Традиция не закон! – азартно возразила Анеко, выдирая руки из захвата и возвращая их на место – в вырез косодэ. – И вообще, дорогой мой господин муж, я сейчас открою тебе один страшный секрет…
- М-м-м? – Бьякуя опустил голову, чтобы взглянуть жене в глаза. Она привстала на цыпочки, обхватила ладонью его затылок и прошептала в самые губы:
- Правила существуют, чтобы их нарушать!
… Татами в додзе оказались колючими, а когда на тебя сыпятся боккены из случайно задетой стойки, то остаются синяки. Но кеккай выдержал.