- Бьякуя-сама! – Хисана впервые в жизни первая полезла обниматься. – Ками всесильные, как же я волновалась!
- Да почему?!
- Но как же… ведь происходило что-то опасное? – младшая княгиня неуверенно заглянула мужу в глаза. – Анеко-сама предупреждала…
Валящийся с ног от усталости Бьякуя встряхнулся, заперся с Хисаной в кабинете и долго подбирал с татами челюсть от услышанного. Оказывается, четверо суток назад Анеко связалась с Хисаной по монитору, висящему в ее гостиной… Да, да, госпожа старшая супруга еще неделю назад научила всех их – и Хисану, и Року, и Рукию с Ренджи – пользоваться этой адской машинкой. Так вот, связалась с Хисаной, рассказала, у кого из сейретейских нотариусов хранится ее завещание, к каким представителям кланов Кучики и Торами можно обращаться в эстренной ситуации, а также, где спрятаны гигаи, созданные специально для их семьи, и как открыть потайной Сенкаймон без занпакто.
- Это на случай бегства из Общества Душ, – развела руками недоумевающая Хисана, с тревогой глядя в потемневшие глаза мужа. – Ане-тян сказала, что возможно и такое… А ты… разве не в курсе?
Бьякуя закрыл глаза, потряс головой. Кенсейкан немного съехал и оттягивал пряди. Молодой дайме снял его и преувеличенно аккуратно отложил в сторонку. Потер лицо, на несколько секунд задержав ладони на щеках.
- Где Анеко? – устало спросил он.
- Так спит! – обрадовано отозвалась Хисана. – Пришла час назад, сказала, что все обошлось, и свалилась. Да-да, прямо в столовой заснула, ее Гинрей-сама в комнату на руках отнес.
Бьякуя закатил глаза и покачал головой. Сил разбираться со взбалмошной старшей супругой не было никаких. Наверное, надо последовать ее примеру.
- Пойдем и мы спать, – он поднялся и протянул руку любимой. Она расцвела, ухватилась ладошкой за его пальцы и так крепко их сжала, что Бьякуя взглянул на нее с веселым недоверием. Хватка у девочки была неслабая.
В своей спальне, прижимая к боку льнущую к нему младшую жену, дайме попытался проанализировать события последней недели. Не очень-то у него получалось, и не из-за слипающихся глаз и усталости. Просто анализировать было практически нечего. Внезапный приказ о боевой готовности, необъяснинмые и хаотичные перемещения, подозрительная ротация младшего офицерского состава, непонятная командировка капитанов второго, восьмого и двенадцатого отрядов, закончившаяся их эффектным появлением – все это походило на внеплановые учения. Ага, о которых остальных капитанов забыли предупредить.
С другой стороны, Анеко готовилась к чему-то серьезному и смертельно опасному. Завещание, надежные и верные вассалы, пути отхода в Генсей… Надо полагать, на случай, если Сейретей падет и все Общество Душ станет опасным местом для беззащитной Хисаны и необученных подростков. К чему же готовилась старшая жена, чего так опасалась?
- Хисана, – позвал Бьякуя, поглаживая девушку по плечу.
- М-м-м? – сонно мурлыкнула та. Тоже, что ли, не спала все эти дни?
- А гигаи были на всех?
- Не-а, – в минуты полудремы Хисана особенно напоминала ту руконгайскую девочку, в которую юный наследник клана влюбился пару лет назад. – Только для детей, меня и твоего дедушки. Сказала, если удастся его убедить.
- Хм. А ее гигай где-то отдельно, да?
- Да нет же, милый, – мягко укорила Хисана и потерлась щекой о плечо мужа. – Ане-тян ведь тоже шинигами. Сказала, что в случае… цитирую: «тотальной жопы хватай детей, гигаи и дуй в Генсей; в кармане твоего гигая документы и записка с названием банка и номером счета на предъявителя. А я не могу уйти в самоволку, я офицер». – Хисана открыла глаза, совсем не сонно посмотрела на Бьякую. – Она еще какую-то странную фразу произнесла. Я все эти дни ловила себя на мысли, что не могу понять, к чему она это сказала. Еще ухмылялась так… странно.
- Что сказала? – Бьякуя старался не хмуриться, чтобы не тревожить обожаемую младшую супругу, которая – он уже это понял – за несколько дней переживала и волновалась куда больше его самого.
- За нами Москва, – развела руками Хисана.
Утро после самого странного дежурства началось, вопреки планам Бьякуи, не с разговора со старшей женой, а с подростковых разборок. Вернее, некоторого недоразумения, возникшего в додзе. Сэнсэй Роки, согласившийся дать базовые знания и Ренджи, отчего-то счел возможным гневаться на последнего, и младший Торами примчался к мужу сестры за содействием. Как же, Ренджи обижают! То, что найденыш уже на голову выше самого малолетнего дайме, в два раза шире в плечах и никак не глупее, мальчишку не останавливало. Он-то привык защищать и опекать красноволосого руконгайца, и пока от этой привычки не избавился. Обычно молодому дайме было занятно наблюдать за отношениями подростков. Из занесенного на благодатную почву зернышка вырастала хорошая, крепкая дружба, изрядно приправленная взаимной снисходительностью и легким, приятельским соперничеством. В основном – за право распустить хвост перед Рукией. Сама девчонка на выпендреж друзей реагировала исключительно подзатыльниками и ворчанием, но мальчишки не обижались, лишь заговорщицки перемигивались.
Учиненный Ренджи разнос был вызван своеобразным представлением подростка о красоте. Сохранившиеся на его спине татуировки показались парню недостаточно выразительными. Ну право слово, что это за боди-арт: пара косых линий по лопаткам? И самостоятельный до невозможности Ренджи наведался к мастеру… Короче говоря, теперь на его спине красовался загадочный геометрический узор. А гнев наставника спровоцировала невнимательность Ренджи, которого отвлекал легкий дискомфорт от немного воспаленной вокруг новых полос кожи.
Настучав по мозгам всем, включая сэнсэя, Бьякуя прошелся по саду, постоял на мостках, глубоко вдававшихся в гладь пруда, и все-таки пошел к Анеко. Он не видел ее почти неделю, и за это время вопросов накопилось много. Вот только у юного князя вовсе не было уверенности, что госпожа супруга соизволит ответить…
Один взгляд на госпожу старшую жену заставил его забыть о всяких там непонятках. Ибо выглядела Анеко, мягко говоря, ужасно. За несколько дней, что молодые супруги не пересекались, она похудела и как-то истончилась, стала едва ли не прозрачной. На бледном лице темно-синие глаза выделялись, словно стали в два раза больше и ярче, и горели они мрачной решимостью. Знать бы еще, на что же она так настроилась?
Поведение госпожи супруги тоже вызывало некоторую оторопь. Вопреки привычной безалаберной активности, свойственной Анеко по утрам, она неподвижно сидела посреди своей комнаты и меланхолично жевала рисовую лепешку. Все бы ничего, но Бьякуя собственными глазами видел, как предварительно девушка намазала тонкий листик изрядным слоем васаби. Задумчиво поджала губы, полила завтрак соевым соусом, аккуратно выложила поверх зелено-коричневой начинки несколько ломтиков имбиря… Свернула все это в трубочку, откусила и принялась медленно пережевывать, хмуро глядя в стену. И ни разу не поморщившись.
Бьякуя совершенно точно знал, что острое в их семье ест только он. Чуть меньше полутора лет назад Анеко как-то раз небрежно схватила с его тарелки ролл, не глядя сунула его в рот – и едва осталась жива. Он прекрасно помнил, как она тогда покраснела, как вытаращила заслезившиеся глаза, как хватала ртом воздух и судорожно пила из заботливо поднесенного стакана воду. А потом шумно дышала и возмущенно рассказывала господину мужу, что он – вождь племени маленьких огнеедов. И никогда больше не пыталась употреблять в пищу любимые соусы Бьякуи. И Хисану отговаривала, с чем он, вообще-то, был полностью согласен. А дед и вовсе никогда острого не любил…
- Кто ты, и что ты сделала с моей женой? – насмешливо-холодным тоном произнес Бьякуя. И снова не поверил своим глазам, потому что Анеко как-то странно дернулась, уронила поднос с едой, но даже не обратила на это внимания. Девушка неловко повернулась, уставилась на мужа полными ужаса и тоски глазами, и замерла, как будто была кроликом. А он, Кучики Бьякуя, – как минимум, удавом. Да что происходит-то?!
- Анеко, – сдвинув брови, проговорил молодой дайме, – надо поговорить. Мне не нравится, что ты от меня что-то скрываешь.