Бьякуя честно выполнил требование старшей жены «не убивать рыжего», и только головой покачал, удивляясь, откуда она знает, что сумасшедший мальчишка, кинувшийся защищать подругу, имеет такую дивную масть. Позволив Ренджи, невероятно довольному своим назначением в отряд обожаемого тайчо, слегка размяться, Бьякуя от души съездил Куросаки неаристократичным хуком по морде, и увел шебутных детишек в Сенкаймон. Пока Ичиго сводил глазки в кучку и проверял челюсть на предмет переломов, вышедший из сумрака Урахара размышлял, сможет ли пацан раскрыть весь свой потенциал без тренировок «на пустого». Сон души у него был цел и агрессивно распускал щупальца по всей сущности мальчишки. Вопрос решился сам собой: Куросаки заметил панамочника и потребовал немедленно переправить его вслед за Рукией. Вздохнув, Урахара увел задиру к себе и взялся за обучение.
Как раз в это время главный летописец клана отошел от дел, переведясь на скромную должность обычного архивариуса, и новый чиновник взялся за исполнение своих обязанностей с удвоенным энтузиазмом. Вероятно, поэтому задержание Рукии в Генсее на бумаге выглядело невероятно пафосным и излишне драматичным. Равно как и приказы светлого дайме касательно своей непутевой сестры. А уж приказ о заключении под стражу раненого после драки с Ичиго Ренджи вообще выглядел дико, хотя на самом деле Бьякуя всего лишь приказал не выпускать его, пока раны не затянутся. Да и встреча с Шихоин Йоруичи при попытке двух юных остолопов освободить Рукию приобрела какие-то странные черты, в то время как в действительности молодой капитан был просто рад увидеть старую знакомую живой и испытал немалое облегчение от мысли, что за его младшую сестренку вступилась еще и эта невозможная женщина.
Также немало порадовал придурковатый рыжик. Не зря Анеко сказала, что даже если их многоступенчатые манипуляции провалятся под собственным весом, этот юный энтузиаст вытянет их малышку из передряги и в одиночку. Для приличия Бьякуя пару раз махнул катаной и даже немного нахамил Укитаке-сэнсэю, внешне оставаясь абсолютно спокойным. Госпожа старшая жена всю дорогу твердила, что «держать морду кирпичом» полезно для дела, да и потом легче будет кивать на честь клана и объяснять все свои поступки семейной гордостью.
Между тем невероятно удивил Совет клана. Что называется, помощь пришла, откуда не ждали. Старперы, наполучав побудительных пинков от своих семей, отправили в Совет 46-ти ноту протеста: мол, с пердставителем Благородного Дома нельзя так обращаться, что суд должен быть открытый, что девочке положен адвокат и так далее. Давно прибитый Айзеном Совет ожидаемо проигнорировал эту писульку, и тут Сейретей просто взорвался возмущением. На головы заговорщикам посыпались жалобы на неправомочные и незаконные действия, и Айзен начал делать ошибки. Прежде всего, убийство свое инсценировал из рук вон плохо, так что Унохана моментально обо всем догадалась. Еще один камушек упал на чашу весов, перетягивая их на сторону вторженцев и как будто идущих против правил шинигами. Затем, завертевшаяся вокруг этого убийства интрига сильно отвлекла от основных событий капитанов Хицугаю, Ичимару и Комамуру. Зараки и Куроцучи вообще болтались ками знают где. Под шумок драгоценная старшая княгиня одним ей известным способом заманила в лаборатории двенадцатого отряда Гина и что-то так наглядно ему объяснила, что он ушел оттуда на своих двоих, но все же слегка не в себе. Из всех вышеперечисленных событий новый летописец отмечал только те, в которых непосредственное участие принимал его дайме. Но делал он это так странно, что сейчас, листая хроники, Бьякуя только диву давался.
Чего только стоила стычка между ним и Ренджи перед несостоявшейся казнью. Какие возвышенные речи приписали им обоим! Сколько высокомерия с его стороны, сколько решимости со стороны Ренджи! Какая вывернутая интерпретация легенды о луне и обезьяне! А в действительности-то было совсем не так…
Они встретились на пустынной улице. Бьякуя понимал, что спровоцировать предателей на открытые действия не удалось, и надо как-то вытягивать девчонку из западни. Слава ками, хотя бы Хисану с детьми (к тому времени уже родились Хитоми и Кичиро) на лето отправили в дальнее поместье, на свежий воздух, и она не в курсе, как тут «развлекается» ее семья. Сияющий, как медный канн, Ренджи счастливо объявил, что достиг банкая. Бьякуя вздохнул и вынул из ножен Сенбонзакуру.
- Ну, показывай, – кивнул он с едва заметной улыбкой. – Надо же нам изобразить некое противостояние. Раз уж ты «переметнулся»…
Ренджи расцвел и продемонстрировал внушительных размеров конструкцию устрашающего вида.
- Банкай? – с надеждой спросил лейтенант.
- Банкай, – согласно вздохнул капитан.
Владеть своим грозным оружием юный Абараи, конечно же, пока не умел и продул обожаемому тайчо довольно быстро. Капитан наскоро перетянул раны первым, что под руку попалось – Гинпаку, и поспешил на место казни. За Рен-тяна он был спокоен, уловив реацу Уноханы задолго до ее появления.
Увидев его, Рукия перестала хмуриться. Надо сказать, в эти недолгие минуты Кучики-тайчо едва не поплохело. Он так рисковал сестрой Хисаны, а девчонка даже на миг не усомнилась в его защите! Ее доверие ложилось на плечи тяжким бременем, вступая в противоречие с долгом перед кланом и воинской честью. Бьякуя стиснул зубы, собираясь опозорить собственную семью на веки вечные, когда на холме Согёку появилась Анеко в компании Укитаке и Кёраку.
Командор переглянулся со своими учениками, с Сой Фонг, придирчиво покосился на госпожу старшую княгиню Кучики и проскрипел:
- Ну-с, приступим…
Сэнсэй и его розовокимоношный братец по разуму шустро спеленали смертоносное копье, и тут на сцену снова вылез неугомонный Куросаки. Впрочем, чего греха таить, вовремя вылез. Сплавив Рукию возникшему из ниоткуда Ренджи, мальчишка кинулся на шинигами, не особенно заботясь о соотношении сил. Пришлось Бьякуе оттеснить его от остальных.
Вопрос о том, откуда летописец клана взял подробности их с Куросаки «светской» беседы, до сих пор не давал князю покоя. Дело в том, что к истинным их словам изложенное на бумаге не имело вообще никакого отношения! Совсем потерявший голову, Ичиго требовал, чтобы с ним сражались всерьез и обязательно на банкаях, и Бьякуя не выдержал.
- Да на хрена тебе мой банкай?! – орал он на ошалевшего подростка, мощными ударами все больше оттесняя его от прочих капитанов. – Твое дело – защитить Рукию! За мной клан, за мной десятки семей, и если я попру против Готей-13, Дом Кучики падет, и тысячи людей окажутся на улице! А у тебя все шансы защитить девчонку! Ну и на кой ляд ты тут собрался меряться со мной банкаями, когда у тебя дело есть?
Нервы мальчишки, тоже натянутые до предела, закономерно не выдержали. Он от всей души саданул по Бьякуе своей монструозной техникой и почти истерично прокричал:
- Ксо! Да что за хрень тут у вас творится?! Сразу сказать не мог, что ты не собираешься ее убивать?
Бьякуя отлетел на пару шагов назад, выпрямился. До невозможности аристократичным джвижением оправил текко… Угу, ни тогда, ни много позже Ичиго не понял, что на самом деле молодой дайме проверял мини-генератор духовно-электронных помех, собственноручно вшитый Анеко в шов фамильной реликвии. Убедившись, что хитрожопый Айзен увидит на мониторе высокомерную сволочь, готовую пожертвовать родным человеком, и безбашенного юнца, князь прищурился на рыжего:
- Идет тайная операция по разоблачению предателей. Твое участие тоже просчитано и учтено, можешь собой гордиться: Готей-13 признал тебя достаточно сильным, чтобы стать достойной фигурой в игре. Но на кой менос тебе мой банкай?
Куросаки от неожиданности опустил свой тесак и отвесил челюсть.
- И Рукия тоже знала?
- Нет, разумеется. Кто же скажет наживке, что она наживка?
- Ах, ты, сволочь! – пацан снова ринулся в атаку. Отбив удар с некоторым усилием, Бьякуя извернулся, зажал рыжую башку под мышкой и небольно, но обидно постучал пареньку костяшками пальцев по лбу.
- Это для ее же безопасности, бака! Если бы она знала, начала бы усиленно помогать и, следовательно, делать глупости. Ты тоже налажать уже успел.