Гвус присел за стол и взял в руки перо.
– Надо бы написать Гринну, чтобы он забрал Рембрандта. Они в любом случае будут наводить в том доме “порядок”.
Он написал сообщение на листке и, отложив его в сторону, откинулся на спинку кресла.
Я и Изабелла оба хотели задать надлежащий вопрос, однако она была первой.
– Мистер Гвус. Генри посвятил меня в детали вашего расследования, и я видела завершение, но, можете ли вы рассказать, как вы пришли к этому ответу?
Гвус снял и протёр очки.
– Ответ, мисс Блэйк, был прямо передо мной в самом начале. – Он надел очки обратно и открыл нижний отсек стола. Оттуда он достал ту книжку, которую он всё это время читал. – Как вы знаете, Боуви был писателем. Вот эту книгу он написал через год, после того как жена бросила его. – Он положил книгу ближе к нам. – Если очень вкратце, то книга о том, как некий мужчина случайно убил свою жену и как-то должен это скрывать. Напоминает ‘Преступление и наказание’, но диалоги хромают. Само существование данной книги могло намекнуть на ответ, однако окончательно решить это я мог, только мне сообщили о том, что первая жена мистера Боуви не с того, не с сего бросила его и пропала. К тому же, вторая жена тоже бросила его. Она хоть и не признавалась в этом, говоря, что просто любовь утихла, или как там она говорила. Как мне кажется, она почувствовала нечто в Боуви и решила убраться от него подальше, пока он не стал опасен для неё. По сути, разрешив её убийство, было понятно, что другого варианта нет. Боуви в этом завязан. Никакой девушки, навешавшей его нет. То, что он видел, было галлюцинацией, что объясняет, почему это не повторялось. Когда я преподавал в Бирмингемском Медицинском университете, мне пришлось преподавать не только стандартную медицину, но и психологию. Я обсудил этот случай с моим старым другом, и мы оба пришли к выводу, что Боуви, либо случайно, либо намеренно, убил свою первую жену. По своему опыту он написал книгу. Вполне возможно, что убийство жены плохо сказалось на его психике, и он стал вести себя не очень нормально. Его вторая жена это почувствовала и ушла, может быть, очень вовремя. Боуви, судя по всему, подозревал, что его вторая жена как-то догадалась о судьбе первой и начал сходить с ума. Визит мистера Гёрбера, который пытался выяснить местоположение мисс Уиллис, так-то только и помог развитию безумия. Погром в доме, скорее всего, тоже устроил Гёрбер, пытаясь захватить Иллес, однако он не знал, что она уже давно ушла от Боуви. По крайней мере, так это выглядит. Может быть, мы что-то и упустили, но в целом, результат вполне положительный.
Закончив, Гвус встал, и подошёл к стене с камином. Справа от него висела старая скрипка, с новыми струнами. Эта скрипка, лично для меня была некоторого рода индикатором. Гвус берётся за неё только в дождливые или снежные вечера. Поэтому, посмотрев на скрипку, я могу узнать по пыли, шли ли тут дожди в недавнем прошлом. Сам Гвус не умел играть на скрипке, хотя пытался научиться на старость лет. Инструмент достался ему от отца, который увлекался музыкой. Теперь большинство инструментов лежали и пылились, и лишь скрипка и пианино использовались время от времени. На пианино Гвус играть умеет. Я ни разу не видел, как он играет тут, однако он играл на моей свадьбе, откуда я и узнал о его музыкальных навыках.
Он взял скрипку и вернулся обратно за стол. Откинувшись на спинку кресла, он начал водить смычком по струнам, играя тихую и нежную мелодию. Она была довольно простой, и Гвус практиковал её каждый раз, когда брал скрипку в руки.
Снег и не собирался прекращаться, и я решил всё-таки взять в руки книжку, написанную Боуви, и пролистать пару страниц под звуки скрипки.
ОБВИНЕНИЕ
I
По тому, как я описывал Гвуса на протяжении предыдущих рассказов, могло сложиться впечатление, что он был исключительным затворником, не желающим покидать свой дом без весомой причины. Отчасти, это было правдой, однако, лишь отчасти.
Меня не редко удивляло, сколько знакомств в своё время завёл Гвус. Как по мне, это совсем не в его стиле. Видимо, в молодости он был совсем другим человеком, хотя о своём прошлом он говорил мне очень скудно и то по праздникам.
Так или иначе, 23 октября, в воскресенье, день, когда он не работает над делами, ему поступило письмо. По тому, как быстро Гвус собрался и отправился в Лондон, я сразу же понял, что письмо пришло от одного из его друзей, с которыми он время от времени встречался.
Пока мы ехали в поезде, Гвус не объяснял мне ничего, что можно было объяснить тем, что он сам ничего не знал. Он дал мне взглянуть на письмо.