– Я прошу ва…-
– Никаких прошу вас. Мисс Воллес, может быть вы и думаете, что я добрый старичок, просто на старости лет решил расследовать преступления. Вы думаете, что меня легко переубедить и поставить на вашу сторону, но это совсем не так. Я очень редко отпускаю преступников в тех случаях, когда они убивают тех, кто действительно заслуживает незамедлительной смерти, или когда преступление настолько ничтожное, что за это просто непристойно наказывать. Тройное убийство с целью наживы я не собираюсь прощать.
Учительница быстро рванулась к полке с алкалоидами. Резким движением она раскрыла витрину, так, что стекло на ней разбилось. Я успел ухватить её за руки, и та выронила на пол небольшую склянку с белым порошком, которая раскрылась и высыпала содержимое.
– Прекрасно, мисс Воллес. Именно этого я желал. – Гвус взял трость в руки и встал. – Видите ли, я не был уверен, не подкинули ли вам эту книгу, но как вижу, это совсем не так. А я надеялся. А я надеялся… – Повторил он, взял уникальную книгу под мышку и вышел из кабинета.
ВВЕРХ ПО ЛЕСТНИЦЕ
Вспоминая то, как Гвус постоянно отсылает меня на места преступлений и то, как часто он берёт меня с собой, он испытывал некоторое чувство долга передо мной. Поэтому, когда я предложил Гвусу составить мне и моей жене компанию, он сразу же согласился, хотя и не любил ходить в гости.
Мы уже проделали двухчасовой путь на поезде и теперь взяли кэб, который направлялся к двухэтажной вилле в Клэйдон. До этого, я думал, что Банбери – город, отдалённый от общества, окутанный в лес, но Клэйдон был ещё более нелюдимым. Вечерняя картина местности была вполне себе приятной. Думаю, моей жене, Изабелле природа нравилась более моего. Гвуса в целом не интересовало ничего, кроме газеты, что он читал с самого нашего отбытия.
Место назначения была, как я уже упомянул, двухэтажная вилла на севере Клэйдона. Деревянная калитка под аркой, обвитой некими цветами, которые я не узнал по виду, создавала атмосферу дружелюбия. Пока мы стучали в дверь, Гвус приостановился у небольшой грядки, на которой росли розы. Мне они не показались чем-то особенным, да и Гвус сделал не самое довольное лицо, пока рассматривал цветы.
Дверь нам открыла молодая девушка лет тридцати. То была Клара Симпсон, давняя подруга моей жены. Сам я с ней знаком был очень вскользь, ибо предпочитаю не присутствовать при встречах моей жены с её бесчисленными подругами. Клара пригласила нас внутрь и попросила немного подождать, после чего исчезла.
По дому сразу видно, что интерьером занималась женщина. Всё находилось в идеальном порядке. Книги на полках расставлены по размерам, растения в керамических горшках стояли по углам немалой гостиной, посередине стояло два дивана и большой стол. Судя по пианино и количеству свободного пространства, здесь любили собираться целые группы людей.
– Мистер Гвус, хотите сыграть? – Изабелла провела рукой по гладкой поверхности прибора.
– Могу попробовать. За качество не ручаюсь. – Гвус явно не хотел играть, но ради поддержания атмосферы был готов выйти за пределы комфорта.
– Да не волнуйтесь, мистер Гвус. Я же слышала, как вы играете на своём пианино вполне неплохо.
– У меня пианино, а это фортепиано. Разница, в целом, небольшая.
Позади нас послышались шаги, и в гостиной появился мужчина лет тридцати, с томным взглядом, но вполне мужественным подбородком и скулами.
– Я бы сказал, разницы нет вообще. – Заметил он и принялся здороваться с нами по очереди. – Раньше я играл в нашем театральном оркестре, перед тем как стать актёром.
Мужчину звали Дик Симпсон. Его имя прошлось по газетам, вследствие его внезапного взрыва популярности около четырёх лет назад. Тогда ему предлагали роли в самых разных Лондонских театрах, даже были турне по Англии и выступление за границей в Америке, где он, в принципе, не очень пришёлся публике. В последнее время его имя сошло с языков народа, и его популярность ушла на покой.
– Сыграйте, если хотите. – Разрешил хозяин дома.
Гвус присел за пианино и проверил, настроен ли инструмент.
– Я за ним слежу. – Добавил Симпсон.
Гвус не обратил внимания на его фразу и начал наигрывать мелодию. Если не ошибаюсь, это был Берлиоз. Играл он неплохо, что неудивительно. На пианино Гвус практиковался больше, нежели со скрипкой.
– Неплохо играете. – Раздался позади нас ещё один незнакомый голос.