Глава 4
И тут Гро напомнил себя прежнего.
— Это не проблема, следы на снегу чётко видны, а от коня отдохнувшего никуда не убежишь, только вот, что потом с ним делать. Может язык вырезать?
— Тьфу ты! — плюнул с досады Бин, только похвалил про себя, а тот такое ляпнул.
— Сначала догоним и сюда вернём, а там видно будет, — Бин уже оделся и упряжь собрал, — поторапливайся, — прикрикнул он на замешкавшегося учителя.
— Не могу, на меня кольчуга не лезет, маленькая, — сдавленным голосом заканючил «ветеран».
— Оставь её здесь, не на битву с неракцами идём, а крестьянина догонять.
— Вот за что я тебя люблю, так это за светлую голову, — похвалил Бина парень, — И чем тебе её жена красит, ромашкой что ли.
— Поехали, — скрипнул зубами светлоголовый.
Во, а выбитый на прошлом смотре зуб вырос, чудеса.
Кони сами рвались в погоню, застоялись, продрогли на морозном воздухе, спешили согреться. Следы беглеца и действительно чётко выделялись на снегу, ничего умного шахтёр не придумал, ломился напрямик к деревушке с «Яишней». Спешил рассказать о чуде или просто другой дороги не знал. Через полчаса, как только лес миновали, впереди его фигура и замаячила. Чёрное — то на белом хорошо видно.
Крот оглянулся и погоню заметил. Увеличить количество шагов в единицу времени, шахтёр был уже видно не в силах. Силы кончились. Он встал и корявую палку вперёд выставил. Через несколько секунд он одумался и опять вихляющей трусцой затрусил.
Бин с умилением наблюдал все эти метаморфозы. Лошади быстро настигали дезертира. Ещё минутка и всадники, с обеих сторон окружив бегуна, поравнялись с ним.
— Эй, придурок, остановись, — поприветствовал бывшего компаньона по лазанию в подземельях Гро.
Парень, тупо глядя вперёд, продолжал изображать бег. Получалось у него плохо, ноги заплетались, суковатая палка в руках цеплялась за снег. Совершенно неожиданно для преследователей шахтёр встал, и Бин с Гро проскакали вперёд лишних два десятка метров.
— Я вас с собой в могилу заберу! — срывающимся фальцетом пригрозил обладатель дубины, развернувшимся всадникам.
— Думаешь, мы умрём от удушья, когда ты снимешь штаны? — полюбопытствовал, спешиваясь, помолодевший ветеран.
— Не подходите, гады! — совсем уже завизжал Крот.
Бин остановился и Гро за рукав придержал.
— Слушай, мы легко можем тебя убить, но делать этого не собираемся, хотя следовало бы за все твои подвиги сегодня.
— Не подходите, гады! — заклинило беднягу.
— Поехали назад, к шахте. Я нашёл источник молодости, если выпить из него всего один глоток, то все болячки на тебе заживают, вон, у Гро даже пальцы обрубленные выросли. Тебе тоже дадим глоток. Только нужно мне, чтобы ты не растрезвонил об этом по всему Крину. Сюда бросятся все, кто может ноги передвигать, а мне это ни к чему.
— Не подходите, гады! — прервал рыцаря несчастный.
— Ну, подумай, милый, если мы тебе дадим попить из источника, зачем мне тебя убивать. Поехали, вернёмся, напоим тебя, наберём пару фляжек, забьём назад шахту камнями и домой поскачем, — продолжал уговаривать парня Бин.
— Не подходите, гады! — теперь уже скучным голосом ответил шахтёр и вдруг обмяк и, опустившись на колени, зарыдал.
Гро с рыцарем подошли, похлопали парня по плечу, отобрали у него сучковатую палку и взвалили поперёк седла на коня наставника. Бин вскочил на свою кобылку и уже хотел пришпорить её, но тут начались трудности. Помолодевший ветеран взгромоздился в своё седло и сразу соскочил на истоптанный снег.
— Фу, чего он такого сожрал, что так воняет? — Гро подозрительно посмотрел на грязные штаны, — Пусть пешком идёт.
— Тогда мы до вечера не доберёмся, придётся тебе «старинушка» потерпеть, вставь в ноздри затычки и поедим, — урезонил учителя рыцарь.
Тот поворчал, но так и поступил. Отрезал от подкладки кусок и забил себе в нос.
Тронулись, хвала Паладайну.
Привели, усадили, обогрели, напоили, накормили, и спать уложили. Конечно, лучше всего укоротить смутьяна на голову и решить этим все проблемы на много лет вперёд. И не понятно, что мешает? Не гоже спящих убивать — запятнаешь рыцарскую честь. А кто разбудить не даёт?
Безоружных убивать — опять честь не позволяет. А дай ему в руки меч и руби башку, пока он его не уронил. Нет, не поднимается рука.
— Ладно, пусть спит, — пожал в бессилии плечами Бин, — Я возьму фляжки и сползаю к источнику.
— И я бы сползал, хоть посмотрел на эдакое чудо, — у молодого ветерана шило в одном месте застряло.