Женщина критически осмотрела Африэля.
– Теперь что, на Кольцах принято так одеваться? – спросила она. – Моды изменились сильнее, чем я думала.
– Да нет, – рассмеялся Африэль. – Это тонкий дипломатический ход, призванный соблазнить Инвесторов. Они ведь всегда идут на контакт охотнее, если человек выглядит как крупный делец. Наша фракция всех своих посланцев теперь наряжает подобным образом, и тут мы на целую голову обошли механистов. Они до сих пор таскаются в своих комбинезонах.
Он остановился, боясь, что она примет это как намек на ее собственную одежду. Коэффициент умственного развития Галины Мирной доходил почти до двухсот, и с ней нужно было держать ухо востро. Женщины, равно как и мужчины столь высокого интеллектуального уровня, зачастую обладали довольно капризным и неуравновешенным характером и либо витали в облаках собственной фантазии, либо кидались в не постижимые для окружающих сверххитроумные авантюры. Но фракция шейперов в своей борьбе за культурное господство сделала ставку на интеллект и придерживалась избранной стратегии, невзирая на отдельные связанные с этим неудобства. Была даже осуществлена попытка выведения сверходаренных особей с коэффициентом выше двухсот, но случаи их дезертирства из колоний фракции в последнее время настолько участились, что от этой затеи пришлось отказаться.
– Я вижу, мой костюм вас тоже удивляет, – сказала Галина Мирная.
– В оригинальности ему уж точно не откажешь, – улыбнулся Африэль.
– Я спряла его из нитей, добытых из коконов одного из здешних видов. Всю мою земную одежду сожрал симбиот-мусорщик во время прошлогодних беспорядков. Как правило, я хожу безо всякой одежды, просто не хотелось вас с ходу шокировать слишком откровенным пренебрежением условностями.
– Я сам редко надеваю костюм, – пожал плечами Африэль. – Не вижу в нем особого смысла – разве что в карман иногда нужно что-нибудь положить. Но много инструментов я с собой не таскаю. Мы – шейперы, и наш главный инструмент всегда с нами. – Он постучал пальцем по лбу. – А что касается одежды, то если вы покажете мне укромное место, где ее можно будет хранить...
Галина отрицательно покачала головой. Из-за инфракрасных очков, закрывавших половину ее лица, понять его выражение было трудно.
– Вот вы и совершили свою первую ошибку, доктор, – сказала она. – Здесь нет и не может быть никаких укромных мест. Точно такую же ошибку сделали агенты механистов, да я и сама чуть не поплатилась за это жизнью. Рой не знает таких понятий, как собственность или личность. Если вы захотите использовать какую-либо часть их Гнезда для себя лично, например устроите уголок, чтобы спать или хранить оборудование – да вообще что угодно, – вы сразу станете их врагом, захватчиком. Когда двое механистов, мужчина и женщина, попытались устроить в пустующей камере вычислительный центр, к ним вломились воины Роя и сожрали их на месте. А мусорщики доели их технику и все прочее до последнего кусочка металла.
Африэль холодно усмехнулся:
– Представляю, во сколько им обошлась доставка всех этих материалов сюда.
– Они же богаче нас, – пожала плечами Мирная, – У них и техника, и полезные ископаемые. Эти двое, как мне показалось, собирались меня убить – тайком, конечно, чтобы не возбудить здешних воинов открытым проявлением насилия. У них, кстати, был компьютер, который выучил язык ногохвосток быстрее меня.
– Тем не менее выжили именно вы, – подчеркнул Африэль. – А ваши сообщения и записи, в особенности сделанные на первых порах, когда вы еще не потеряли оборудование, были просто неоценимы. Все достижения Совета, вместе взятые, не сравнить с вашими. Вы стали за это время подлинной знаменитостью на Кольцах.
– Да, я догадываюсь, – ответила Мирная.
Африэль помолчал, не зная, что на это сказать.
– Единственное, где мне удалось найти хоть какие-то погрешности в ваших отчетах, – это в моей собственной сфере, в космической лингвистике. – Он кивнул в сторону сопровождавших ее симбиотов. – Но и тут, я вижу, вы добились больших успехов: эта парочка прекрасно справляется с ролью ваших связных с Гнездом.
Галина взглянула на него с непроницаемым выражением лица и, пожала плечами.
– Существует по крайней мере пятнадцать различных видов симбиотов. Мои сопровождающие относятся к виду ногохвосток и говорят на собственном языке. В остальном же они просто дикари и интересуют Инвесторов лишь постольку, поскольку еще не совсем разучились говорить. Некогда они совершали космические полеты, но затем обнаружили Гнездо, осели тут и ассимилировались, став, по сути дела, паразитами. – Она похлопала одного из своих спутников по голове. – Этих двоих мне удалось приручить благодаря тому, что я научилась добывать – или красть – пищу лучше них. Теперь они повсюду следуют за мной и защищают от остальных, в том числе и более крупных. И даже ревнуют меня. Ногохвостки появились в Гнезде всего какой-нибудь десяток тысяч лет назад и все еще не вполне чувствуют себя здесь хозяевами. У них еще сохранились остатки мышления и воображения.
– В то, что они дикари, я охотно верю, – сказал Африэль. – Один из них укусил меня прямо на инвесторском корабле. Странные манеры для посланника чужой цивилизации.
– Да, я знаю его, – сказала Мирная. – Я его предупредила о вашем прибытии. Эта новость ему не слишком-то понравилась, но мне удалось уломать его с помощью пищи... Надеюсь, он укусил вас не слишком сильно?
– Да так, царапина. Возможность инфекции, я полагаю, исключена?
– Это очень маловероятно. Разве что вы привезли микробов с собой.
– Вот уж это вряд ли, – ответил Африэль оскорбленно. – У меня вообще нет микробов, и уж во всяком случае я не стал бы завозить микроорганизмы к инопланетянам.
Доктор Мирная отвела взгляд.
– Я подумала, что у вас может быть какой-нибудь специальный, генетически видоизмененный штамм... Ну ладно. Пожалуй, мы можем трогаться. Ногохвостки передадут ваш запах всем остальным в том помещении, куда мы направляемся, – они делают это путем ротового контакта. Оттуда сообщение за несколько часов дойдет до матки, а уж после этого очень быстро распространится по всему Гнезду.
Оттолкнувшись ногой от твердого панциря одной из ногохвосток, она устремилась вперед. Африэль последовал за нею. В Гнезде было тепло, и Африэль в своем парадном облачении уже начал потеть, но пот его был антисептичен и не издавал запаха.