Когда я проснулся утром, я увидел, что постель на той половине, где всегда спала Джулия, не разобрана, ее подушка не примята. Этой ночью Джулия вообще не приходила домой. Я проверил телефон – никаких сообщений от нее не было. Эрик зашел в нашу спальню и увидел постель.
– А где мама?
– Не знаю, сынок.
– Она уже уехала?
– Наверное…
Он посмотрел на меня, потом на нетронутую постель. И вышел из комнаты. Ему не захотелось с этим разбираться.
А я начал приходить к мысли, что мне разбираться придется. Возможно, придется даже проконсультироваться с адвокатом. Только мне почему-то казалось, что когда доходит до консультаций у адвоката – в этом есть что-то необратимое. Если дела настолько плохи, значит, изменить уже ничего нельзя. Мне не хотелось думать, что мой брак разрушен, поэтому я решил повременить и к адвокату пока не обращаться.
Тогда я и подумал, что неплохо бы позвонить моей сестре в Сан-Диего. Эллен – клинический психолог, у нее практика в Ла-Джолла. Было довольно рано, и я решил, что она еще не ушла в офис, поэтому позвонил ей домой. Эллен почти сразу подняла трубку. Мой звонок ее удивил. Я любил сестру, но мы с ней были слишком разные люди. Как бы то ни было, я рассказал ей о том, в чем подозреваю Джулию и почему.
– Ты говоришь, Джулия не приходила домой и не звонила?
– Да.
– А ты ей уже звонил?
– Пока нет.
– Почему?
– Не знаю.
– Может, с ней произошел несчастный случай и она пострадала…
– Вряд ли.
– Почему нет?
– О несчастных случаях родственникам всегда сразу сообщают. Никакого несчастного случая не было.
– Мне кажется, ты расстроен, Джек.
– Не знаю. Наверное.
Эллен немного помолчала, потом сказала:
– Джек, у тебя проблема. Почему ты ничего не предпринимаешь?
– Но что, например, я могу сделать?
– Например, ты можешь проконсультироваться у семейного психолога. Или поговорить с адвокатом.
– Этого только не хватало.
– Ты думаешь, не стоит? – спросила она.
– Я не знаю. Нет. Пока еще нет.
– Джек, она не ночевала дома этой ночью и даже не позвонила. Эта женщина бросает тебе такие толстые намеки, которых просто невозможно не заметить. Что тебе еще не ясно?
– Я не знаю.
– Ты слишком часто говоришь «я не знаю». Ты это хотя бы замечаешь?
– Наверное, да.
Моя сестра помолчала, потом спросила:
– Джек, с тобой все в порядке?
– Я не знаю.
– Хочешь, я приеду к тебе на пару дней? Я могу приехать, без проблем. Я собиралась выехать за город с приятелем, но его компания как раз делает закупки. Так что я свободна и, если хочешь, могу к тебе приехать.
– Да нет, все в порядке.
– Ты уверен? Я за тебя беспокоюсь.
– Нет, нет, – сказал я. – Беспокоиться не из-за чего.
– У тебя подавленное настроение?
– Нет. Почему ты об этом спрашиваешь?
– Спишь хорошо? Спортом занимаешься?
– Если честно, со спортом у меня не очень.
Эллен вздохнула.
– А на работу ты устроился?
– Нет.
– Есть какие-нибудь перспективы?
– Вообще-то нет. Нет.
– Джек, – сказала она. – Тебе нужно посоветоваться с адвокатом.
– Наверное, чуть погодя я так и сделаю.
– Джек, да что с тобой такое? Ты же сам мне все рассказал. Твоя жена к тебе охладела, злится на тебя. Она врет тебе. Она ведет себя странно с детьми. Она, судя по всему, вообще не заботится о семье. Она злится и подолгу не приходит домой. И чем дальше – тем все становится только хуже. Ты подозреваешь, что у нее появился любовник. Этой ночью она вообще не явилась домой и даже не позвонила. И ты не собираешься ничего предпринимать – пусть все и дальше продолжается в том же духе?
– Я не знаю, что мне делать.
– Я сказала тебе, что делать. Сходи к адвокату.
– Ты думаешь, стоит?
– Я совершенно уверена.
– Я не знаю…
Эллен вздохнула.
– Джек, послушай. Я знаю, что ты иногда бываешь излишне пассивным, но…
– Я не пассивный, – возразил я и добавил: – Терпеть не могу, когда ты заставляешь меня что-то делать.
– Твоя жена кладет на тебя, ты подозреваешь, что она готовит тебе судебный иск, чтобы отнять у тебя детей, а ты смотришь на это сквозь пальцы и ничего не делаешь. По-моему, это и есть пассивность.
– А что, по-твоему, я должен делать?
– Я тебе уже сказала, – Эллен снова вздохнула. – Хорошо. Я приеду тебя навестить, на пару дней.
– Эллен…
– Не спорь со мной. Я все равно приеду. Можешь сказать Джулии, что я хочу помочь с детьми. Сегодня днем я буду у тебя.
– Но…
– Не спорь.
И она положила трубку.
Я не пассивный. Я задумчивый. Эллен очень энергичная, и характер у нее самый подходящий для психолога – она любит говорить людям, что они должны делать. Если честно, я думаю, что она слишком напористая. А она думает, что я слишком пассивный.
Вот как Эллен обо мне думала. В конце семидесятых я поступил в Стенфорд на отделение биологии популяций. Биология популяций – чисто академическая наука, работу в этой области можно найти только в университетах. Но в наши дни биология популяций претерпела революционные изменения благодаря полевым исследованиям жизни животных и успехам в генетике. Для обоих передовых направлений необходим компьютерный анализ с использованием продвинутых математических алгоритмов. Я не смог найти программы, необходимые для моих исследований, поэтому я начал составлять их сам. Так я постепенно перешел в другую неперспективную, чисто академическую науку – компьютерное программирование.
Но мой переход к новой специализации неожиданно совпал с подъемом Кремниевой Долины и компьютерным бумом. Малочисленные специалисты в первых компаниях делали состояния в восьмидесятых, и я тоже неплохо заработал в первой компании, в которую устроился. Я встретил Джулию, и мы поженились, у нас появились дети. Все было прекрасно. Мы оба много зарабатывали, не особенно напрягаясь. Я перешел в другую компанию – на место с большей ставкой, большими приработками, большими возможностями. В девяностые я был на волне, работал в самой передовой области. К тому времени я перестал сам заниматься программированием и руководил разработкой новых программ. Все складывалось как будто само собой, мне не приходилось делать никаких особых усилий, чтобы добиться успеха. Я просто плыл по течению жизни. Мне никогда не приходилось самоутверждаться и кому-то что-то доказывать.