Я переживу.
— Ладно, дело в том, что у Рози есть небольшой побочный бизнес. Некто заплатил ему кое-чем, и это кое-что, в некотором роде, ценно, то есть, очень ценно. Кроме того, это кое-что, как бы украдено у кого-то другого, и этот кто-то хочет это кое-что вернуть. Рози отдал это кое-что Дюку на хранение, и у Рози его нет. Дюк уехал на несколько дней, вернется завтра утром. Так что, пока он не сможет забрать это кое-что у Дюка, мы должны залечь на дно.
— Почему в этой ситуации звучит «мы»?
— Ну, я, вроде как, была с Рози, когда за этим кое-чем пришли.
— И?
— И, как я уже сказала, у него его не было.
— И?
— И я перекинулась с визитерами парой слов, в… э-э…… защиту Рози.
Легкое промедление в сочетании с прищуром глаз, говорившим, что Ли в бешенстве, а затем:
— И?
— И тогда они начали в нас стрелять, мы унесли оттуда ноги и позвонили Элли.
Ни единого слова, лишь на щеке Ли дернулся мускул.
Я не восприняла это как хороший знак.
Наверное, он не так уж обрадовался, что я втянула его сестру в эту заварушку.
Вероятно, он в равной степени не обрадовался и тому, что я втянула в эту заварушку и его.
— За чем они приходили? — спросил Ли.
— Я не могу сказать.
— Не скажешь, я выкину его вон.
Я покачала головой.
— Он довольно непреклонен в том, чтобы никто не знал.
— Я лично выведу его из здания.
Я оглянулась на гостиную. Рози выглядывал из-за угла, подслушивая.
Я испустила еще один тяжелый вздох.
— Вероятно, нам стоит уйти и снять номер в отеле.
Рози выглядел довольным этим предложением.
Нам оставалось подождать всего несколько часов. Денвер — большой город. Чтобы найти нас, потребуется больше, чем несколько часов.
— Я не говорил, что отпущу тебя, я сказал, что выставлю его.
Это заявление заставило меня вздрогнуть, и я повернулась к Ли.
— Что?
Ответа не последовало.
— Что ты имеешь в виду? — не унималась я.
По-прежнему никакого ответа.
— Что ты со мной сделаешь? — продолжала настаивать я.
— Расскажешь, в чем дело, ничего.
— А если не расскажу?
— Пока не решил.
— Ли!
Терпение Ли иссякло, он схватил меня за руку, ткнул в Рози пальцем и прошипел:
— Пошевелишься, пожалеешь. — Судя по тону, Рози превратится в статую, пока Ли не вернется.
Затем Ли затащил меня в спальню, щелкнул выключателем и закрыл за нами дверь.
— Ай! Ты делаешь мне больно! — Я высвободила руку.
— Мне следовало бы перекинуть тебя через колено, — огрызнулся он.
Я на мгновение приоткрыла рот, а затем мои глаза сузились.
— Что ты только что сказал?
— У него сумка с бриллиантами, и я не могу поверить, что ты угодила в этот кошмар.
Я ахнула.
— Как ты узнал?
Он не ответил.
— Как ты узнал? — повторила я намного громче.
— Ложись в постель. А я потолкую с твоим друганом. Завтра я позабочусь об бриллиантах.
— Ты не можешь указывать мне, что делать. — Теперь мой голос звучал намного громче.
Нет, кем он себя возомнил?
Он шагнул вперед и встал со мной нос к носу.
— Ты игнорировала меня годами, а теперь вываливаешь на меня кучу дерьма. Это не просто не очень хорошая ситуация, Инди. Это полный пи*дец. Тебе лучше делать в точности то, что я тебе говорю: держать рот на замке и молиться, чтобы человек, который хочет вернуть бриллианты, был достаточно терпелив, чтобы ждать всю ночь.
— Я не игнорировала тебя годами! — Теперь я кричала (и лгала).
Ли решил, что соприкосновения нос к носу недостаточно, и шагнул вперед до упора, чтобы я могла почувствовать тепло его тела.
Которое, кстати, было гигантским.
— Чушь собачья.
Ладно, я пыталась его игнорировать многие годы, но, на самом деле, мне это не удавалось. Разве он не помнил все эти Рождественские праздники и Дни Благодарения?
— Я покупала тебе рождественские подарки!
— Это не считается.
Я издала сдавленный звук.
— Ты говоришь, что тебе не понравилось коллекционное издание альбомов Билли Холидей?
— Я говорю, что это не считается.
— Мне казалось, тебе нравится блюз!
Он придвинулся ближе, опаляя меня хищным и сердитым взглядом.
— Инди, это не та ситуация, из которой ты можешь выбраться с помощью своей симпатичной мордашки.
Ладно, возможно, в прошлом я использовала свой статус девушки, чтобы красиво выйти из положения. Много раз. Особенно с Ли, Хэнком и Малкольмом. Папа всегда видел меня насквозь.