Через какое-то время у них появилась первая настоящая гитара, а позднее Лемеховы самостоятельно сделали бас со звукоснимателем и рогами – как на фотографиях. Мама Гены, которая работала в администрации района, помогла им достать простенькую, но настоящую барабанную установку. Таким образом, группа была экипирована. Геннадий Кашихин играл на соло-гитаре (обычно он подбирал аккорды и показывал их остальным); Сергей Лемехов взял в руки бас, Леонид пел, а Владимир играл на барабанах – иногда двое последних менялись: Леня садился за барабаны, а Володя дул в губную гармонику. К августу 1965-го, когда Володя поступил в Академию художеств, у них собрался и кое-какой собственный аппарат.
С осени 1965 года группа начала выступать в общежитии Академии на 3-й линии: в небольшой зал набивалось по пятьдесят-сто человек, которые частью слушали музыку, частью танцевали. «Вообще, середина 60-х – это был расцвет живых выступлений во всех институтах, – вспоминал позднее Володя Лемехов, – при этом между сценой и залом было почти полное единение: и там, и тут царила эйфория; из публики на сцену мог подняться неизвестный человек и отлично спеть ту или иную песню».
Время было и в самом деле позитивное: между Западом и Востоком началось редкое потепление, разрядка. Идеологическое мракобесие 50-х отступило в тень – и даже наоборот, тема молодежной культуры бурно дискутировалась в прессе, причем в ее защиту выступали такие мэтры советской культуры, как Игорь Моисеев. Все это было в новинку и нередко вызывало головокружение от происходящего.
В конце 1965-го к ним присоединился одноклассник Сергея Виктор Марков – он тоже поступил в академию и стал играть на ритм-гитаре. Уже набив руку на танцах в общежитии, весной группа, получившая название SPECTRES («Мы были и не были одновременно – как призраки»), отважилась выступить в актовом зале самой академии, но потерпела фиаско: играть пришлось при включенном свете (в общежитии действовал боевой лозунг «темнота – друг молодежи»), к тому же посредине концерта перегорел усилитель, и SPECTRES пришлось бесславно ретироваться.
Тем не менее жизнь продолжалась. SPECTRES играли по всему городу и даже начали получать за это деньги. На горизонте появились новые имена: ЛЕСНЫЕ БРАТЬЯ, САДКО, АРГОНАВТЫ и т. д. Пример последних убедил группу, что им нужна ударная установка с бочкой (до этого они обходились только рабочим барабаном и тарелками). К этому времени SPECTRES нашли репетиционную базу в ДК железнодорожников на Тамбовской.
Единственной серьезной проблемой в группе оставался вокал: Леня неплохо пел «Hippy Hippy Shake» и еще несколько рок-н-роллов; еще один соученик Володи по академии, Владислав «Вадик» Жуков (р. 7.07.46 в Тамбове), гитара, вокал, принес в репертуар убедительную версию «House of the Rising Sun» и пару-другую блюзовых баллад, но SPECTRES был нужен, как сказали бы теперь, фронтмен.
В сентябре 1967 года студентов академии отправили собирать совхозную картошку в деревню Бородулино под Любанью. На второй день SPECTRES познакомились со студентом-первокурсником, который тоже приехал на картошку с гитарой. Звали его Альберт Асадуллин (р. 1.09.48 в Казани): он обладал изумительным по красоте голосом, позволявшим петь буквально все – от народных песен до рок-н-ролла, – и знал многие номера THE BEATLES, хотя до этого не рисковал исполнять их на публике. Не сходя с места Алик был завербован и в октябре стал действительным членом группы, получившей имя ПРИЗРАКИ (собственно, те же SPECTRES, но в переводе на русский).
Состав группы наконец стабилизировался: Володя и Сергей Лемеховы, Гена Кашихин, Алик Асадуллин и еще один одноклассник Сергея и Лени, гитарист Николай Комаров (р. 21.04.49 в Ленинграде), сменивший на ритм-гитаре Витю Маркова. На какое-то время группа перебралась в ДК «Энергетик», где их официальным руководителем числился гитарист ПРИШЕЛЬЦЕВ Анатолий Быстров, и очень много играла: как правило, в учебных заведениях или на фабриках и заводах. В конце декабря ПРИЗРАКИ приняли участие в конкурсе студенческих ансамблей где-то близ Смольного. На Новый год они играли в туберкулезном диспансере в Репино; потом были концерты на кондитерской фабрике (где музыкантам – кроме обычной платы – вручили мешок конфет), на парфюмерном комбинате «Северное сияние» и т. д.
Если поначалу репертуар ПРИЗРАКОВ опирался в основном на ритм-энд-блюз (THE ROLLING STONES, THE ANIMALS, SWINGING BLUE JEANS и т. п.), то к 1968 году его начали разбавлять и другие жанры: арт-рок, психоделия, хард. Кашихин подбирал на аккордеоне органные партии PROCOL HARUM; потом они сделали утяжеленные версии популярной песни «Эх, дороги» и инструментала Петера Янды «Чай пана Пиквика» с пластинки чешской группы OLYMPIC, с которыми выступали на различных конкурсах самодеятельных групп.