11-12 Сентября 1987 года
Сегодня мы продолжим наш рассказ о Лед Зеппелин, об этих революционерах рока, возвестивших миру о тяжелом металле, сегодня мы вновь полистаем страницы Зеппелининианы, снова поведаем юным зеппелиновцам, вставшим на зеппелиновскую вахту в зеппелиноградах, зеппелиноканах и зеппелинобадах бескрайних просторов под знаменем зеппелинизма. Верной дорогой идете, товарищи, — начертано на их лозунге с тою лишь разницей, что вместо восклицательного стоит на нем жирный знак вопроса Итак, в прошлый раз мы остановились на том, что четыре участника группы, впервые собравшись вместе летним днем 68 года на репетицию, испытали то приподнятое и радостное чувство, которое возникает среди музыкальных единомышленников, равных по энтузиазму и уменью. 14 сентября 68 года группа поехала в Копенгаген на первые выступления, на концерты, ставшие музыкальной лабораторной работой первой пристрелкой и обкаткой новых идей. Тогда же начали обсуждать новое название перебрали много вариантов: Woopee Cushion, Mad Dogs — Бешеные Собаки название это впоследствии использовал Джо Кокер, наконец, вспомнили о шутливом разговоре музыкантов из группы ХУ — о свинцовом дирижабле. Джимми Пейджу оно понравилось — не только из-за его юмористического смысла. название это заключало в себе единство противоположностей, сочетая тяжесть с легкостью как скажем, у популярной тогда группы Iron Butterfly. Железная Бабочка' Во избежание недоразумений решено было поступиться правилами грамматики: из слова Lead — Свинцовый, третья буква а была выкинута. В технике такой прием называется поправкой на дурака — в случае с Лед Зеппелином сделана она была для того, чтобы неправильно прочитать название никто бы не мог.
Первый альбом группы, под названием Led Zeppelin, был записан в октябре 68 года в Олимпик Студиоз, в южном пригороде Лондона, в Барнсе. Звукорежиссурой занимался сам Джимми Пейдж, и пластинку записали всего за 30 часов студийного времени на протяжении двух недель. Семь лет спустя, в 75 году, когда этот первый альбом продался уже на сумму более семи миллионов долларов, менеджер Питер Грант вспомнил, что истратил на ее производство всего 1750 фунтов, т. е. около двух с половиной тысяч долларов, включая расходы на обложку, на которой изображен взрыв дирижабля Гинденбург. Джимми Пейдж, как звукорежиссер, при записи пластинки поставил себе задачу: звук ее должен быть воспроизводим на сцене с тем, чтобы во время грядущих гастролей не возникало никаких разочарований или недоразумений, поэтому студийные приемы, вроде многослойных наложений голосов и инструментов сводились к минимуму. Насчет самой техники записи у Джимми были собственные не совсем обычные мнения. Большинство продюсеров при записи электрогитар ставили в студии лишь один микрофон перед гитарным усилителем. Джимми Пейдж ставил два: один перед усилителем, другой позади, приблизительно в шести метрах, добиваясь желаемого звука микшированием этих двух сигналов. Distance is depth — Расстояние — это глубина — бормотал он, выставляя баланс. Микрофон, отставленный на несколько метров за усилитель улавливал не столько прямой звук, сколько отражение его от стен студии, звук, доходящий с микросекундным опозданием и воссоздающий поэтому впечатление естественного концертного звука. В таком варианте само помещение студии с ее естественной акустикой становилось важным составляющим элементом, и здесь любопытно заметить, что в том же 68 году, если не ошибаюсь, в том же октябре, я в составе ленинградского джаз оркестра записывал пластинку в Москве, в студии фирмы Мелодия. Джимми Пейджу эта студия бы, наверное, понравилась: просторный зал в здании бывшей церкви, паркетные полы, отражающие звук, как тогда говорили специалисты- ХОРОШАЯ АКУСТИКА, однако, когда начинал играть большой оркестр или секция его, то звуки от разных инструментов, беспрепятственно отражаясь от стен и пола, и усиливаемые замечательной акустикой, лезли в чужие микрофоны, создавали размытый, как говорили музыканты, вокзальный звук. Я помню, этим музыкальным винегретом мы были очень недовольны и честили Мелодию за техническую отсталость, но вот теперь выясняется, что в это же время Джимми Пейдж в каких-нибудь трех часах лета от нас добивался этого вокзального призвука в лондонской студии. Вот после этого и разбирайся — кто передовой, а кто отстающий!