– Эй, парень! Ты что это там высматриваешь?
– Кажется, уровень опять поднимается, сэр!
– Да-а? И ты тоже заметил? Я все на метки смотрю, смотрю, но точно не могу определить, на сколько. Пошли к сливу, там, наверное, опять засор.
Бенни опешил. Такой реакции от Быка он никак не ожидал. Неужели он так легко внушаем? А может, уровень действительно поднимается?! Но это просто невероятное везение! Адамс чуть не вскрикнул от радости, он вдруг ясно ощутил: сегодня у него все получится.
– Телок!
– Здесь, сэр!
– Посмотри, что там около стены болтается?
Они опять стояли у стены, в том же месте, где и вчера. У Адамса сместилось ощущение времени, ему казалось, что вчера не закончилось, что все продолжается здесь и сейчас, он даже головой встряхнул, чтобы отогнать наваждение.
– Телок! Ну, что головой трясешь, свети на слив… Так, правее. Пузырь, а ты чего в стороне прохлаждаешься?! Иди сюда, слякоть!
В свете трех фонарей удалось рассмотреть, что рядом со стеной медленно колыхается раздутый труп спиной вверх. Бык несколько минут морщил лоб, размышлял, наконец, нехотя потянулся к рации.
– Сэр! Это Бык, прошу ответить.
– Кто-кто?! То есть как это Бык?! – дежурный дрессер аж поперхнулся. – Что, твою бригаду по общей сводке провели?
– Простите, сэр. Не понял.
– Вот скотина! У тебя в бригаде сейчас сколько людей?
– Трое.
– А двоих куда дел?
– Унесло вчера, сэр. При проведении ремонтных работ.
– Вот как? Ну, ладно. Ты лучше скажи, кто тебя вниз пустил.
– Не понимаю, сэр! Я здесь по обычному графику.
Диалог опять прервался, видимо, наверху совещались. Бенни посмотрел на беспомощное лицо Быка, и ему даже стало жалко бригадира. Адамс-то почти точно знал, что происходит. Из-за внутренних бюрократических проволочек и обыкновенного человеческого недомыслия в административной машине что-то не сработало. О вчерашнем случае было доложено наверх, и все успокоились: ответа пока не было, и поэтому ими никто не занимался. Новая Цивилизация инициативы не поощряла.
– Бригадир! – зашипела опять рация.
– Слушаю, сэр! – шея Быка угодливо изогнулась, а на лбу в свете фонарей ярко блестели крупные капли пота.
– Даю команду на немедленный подъем твоей бригады. Как понял?
Бенни похолодел: неужели все пропало?
– Простите, сэр, но здесь у слива плавает труп, он может опять забить протоку и создаст затор, уровень потока уже поднимается, я видел…
– Хорошо, Бык! – голос дрессера был раздраженным и злым, видимо нагоняй за то, что не отследил ЧП-шную бригаду, он уже получил. – Быстро уберите помеху и наверх!
– Есть, сэр!
Бригадир отпустил рацию и взглянул в сторону своих немногочисленных подчиненных. Он размышлял, кого отправить на задание, с учетом того, что нового страховочного троса им так никто и не выдал.
– Пузырь!
Тот от неожиданности вздрогнул и сжался в комок, а Адамс опять почувствовал, как весь его план начинает рушиться.
– Пузырь! Черт тебя подери, чего молчишь?!
– Слушаю, сэр! – раздался дрожащий голос доха.
– Вот же слякоть, – выругался Бык, – ладно, иди, помогай Телку надевать спецкостюм. От тебя все равно проку не будет, только время терять. И побыстрей там, начальство дожидается.
Руки Адамса механически перебирали заржавленные скобы, буро-коричневая стремнина приближалась. Вот она коснулась ног, обхватила холодными объятиями щиколотку, колено. «А вдруг Баран меня обманул, – внезапно подумалось Бенни, – вдруг его рассказ – это последняя подлость самоубийцы, которому терять уже нечего?» Его руки судорожно вцепились в скобу. Человек с трудом подавил в себе неудержимое стремление мышц выдернуть наверх погруженное уже наполовину тело.
– А впрочем, все едино, – вслух воскликнул Бенни, – здесь плохо, а наверху еще хуже.
И разжал руки. Полутораметровое отверстие перелива было полностью скрыто под поверхностью стоков, хотя обычно на четверть выглядывало наружу. Адамс очень осторожно просунул в него ногу. Так и есть, снизу оно наполовину завалено всяким хламом, а сверху проток закрывала масса слипшегося мусора. Различить, что это, было невозможно даже в луче фонаря. Все скрадывала окружающая его муть. Бенни вплотную приблизил стекла шлема и невольно воскликнул:
– О Господи!
К горлу подкатил комок тошноты. Он совсем забыл про труп, замеченный сверху, а течением его уже прибило к сливу. В мутных струях раздувшееся тело терлось о стену. Мелькнул нарукавный шеврон. Для опытного глаза Адамса все стало ясно: это был один из пропавших уличных полицейских. Во времена его службы такие вещи периодически случались, он-то знал, что социальное устройство общества не искоренило преступность. Впрочем, это он знал только по слухам, даже на его офицерском уровне не было официальных документов, анализирующих подобные происшествия. Подавив отвращение, Бенни попытался оттолкнуть труп, так как он мешал ему пролезть в отверстие. Не получилось. Он перехватил руку и стал тянуть в сторону. Тело слегка повернулось, и показалось лицо, ощерившееся жуткой улыбкой. На лбу покойника зияла большая пробоина. Стреляли, видимо, сзади, в упор, и навылет. Вдруг Адамс почувствовал, что рука трупа стала свободно болтаться в рукаве куртки, он ее оторвал. Бенни окинул тело растерянным взглядом.
Наконец он справился, мертвый полицейский стал медленно отплывать в сторону, и в ту же секунду Бенни его остановил: он заметил, что служебное снаряжение было на месте! Адамс расстегнул пояс. На нем, как и полагалось, находилась сумка с анализатором, рация, а главное, оружие. Как ни странно, все было на месте. Убийца даже не удосужился обобрать жертву, впрочем, возможно, это было опасно – таскать с собой такие улики. Впрочем, для Адамса это было уже не важно. Чувствуя на поясе тяжесть пистолета на ремне, он ощутил уверенность и силу, от тошноты не осталось и следа. Бенни решительно ухватился за металлическое обрамление перелива и ногами стал проталкивать труп в отверстие, заодно вороша ногой прочий мусор. Надо было обязательно хорошо почистить пространство, чтобы не пропороть резину спецкостюма. Через минуту усердной работы тело развернулось и, подхваченное усилившимся течением, исчезло в отверстии. Адамс тоже почувствовал, как на спину навалилась упругая сила потока, он уперся руками и, напрягая мышцы, старался удержаться в середине отверстия. Вот прошли ноги, можно было отпускать. Все, он на той стороне. Прощай, Бык, прощай, барак, впереди ждала неизвестность.
ГЛАВА 25
в которой Барри получает задание и узнает про Червяка.
– Слушаю. Харман.
– Отец, это я, надо поговорить.
После поездки в город тесть с зятем стали как-то сразу ближе друг к другу. Харман с тревогой выслушал рассказ Глетчера о последствиях «Ха-шоу» и согласился, что больше Алисе нельзя разрешать развлекаться таким образом. Тем более, что все силы Алисе теперь нужны на вынашивание ребенка. Барри прямо спросил тестя: это вредно для здоровья, или нет? Харман несколько помялся, потом нехотя ответил:
– Сложный вопрос. Ты устаешь, когда спортом занимаешься?
– Конечно!
– Так и здесь, только устает мозг, а не мышцы. Игры с мозгом всегда опасны, так что если «Ха-шоу» и не вредно, то не полезно, это уж точно. Во всяком случае, статистика особых отрицательных последствий не показывает.
– А не особых?
– Не особых?.. Пожалуй, снижается жизненная активность. На несколько дней.
– Да, я и на себе это почувствовал, чуть на ходу не заснул, а что говорить об Алисе?!
– Но на производительности труда это не отражается. В конце концов, у человека всегда есть право выбора, участвовать в шоу или нет.
Все это вспоминал Глетчер, пока шел в кабинет к Харману. Его мозг постоянно работал, пытаясь разложить известные ему факты по полочкам логических связей, но пока оставалось слишком много пробелов, чтобы понять Новую Цивилизацию. В одном астронавт был твердо уверен: Новая Цивилизация не открылась ему полностью, она что-то скрывает. И дело не только в ферме, на которую он случайно наткнулся. Слишком часто Глетчер чувствовал недосказанность, неискренность, невнятность моральных норм. Только Алисе он доверял безоговорочно, верил, что она искренне любила его. Он твердо знал, что это так, и даже мысли не допускал о возможности сомнений.