землетрясение закончилось, я спокойно посмотрел на парня и сказал: «В Библии написано, что в последнее
время будут землетрясения». После этого он стал меня слушать намного внимательней.
Как-то рано утром, когда мы занимались восстановлением разрушенного дома, я пошел за угол и наткнулся
на разбитое стекло. Оно прорезало мою правую ногу до кости. Эд быстро снял свою рубашку и использовал
ее, как жгут, чтобы я не истек кровью. К счастью, мы пережили поездку. Водитель кружил по горным
серпантинам, часто мы просто скользили на двух колесах. Госпиталем оказалось несколько палаток,
затянутых внутри белым материалом для создания видимости чистоты. Там была длинная очередь больных
и раненых людей, ждущих приема доктора. Так как я был иностранцем, меня пропустили вне очереди, и я
попал к доктору быстрее. Он зашил мою ногу, и Эд отнес меня в одну из палаток. Медсестры сидели возле
палатки и курили, едва уделяя внимание пациентам.
Ежедневно завтрак состоял из очень сладкого чая и творога с белым хлебом. Не было проточной воды за
исключением трубы, торчащей из земли за палаткой. Рядом со мной лежал очень больной старик, и я
подарил ему югославскую Библию. Единственный способ, с помощью которого я мог обращаться к
медсестрам, это говорить на своем ломаном французском умирающему мужчине возле меня, а он
переводил на хорватский.
Неудивительно, что в таких условиях я тяжело заболел диареей. Туалет был только на улице, в пятидесяти
ярдах от палатки. Это были просто дырки в земле, и больше ничего. Для того чтобы справить нужду,
необходимо было садиться на корточки над ямой. Из-за своей раны я мог стоять только на одной ноге. До-
вольно сложно сесть на корточки на одной ноге. В связи с такими ужасными условиями в госпитале, мы
решили, что я быстрее вылечусь где-то в другом месте, и через три дня я покинул госпиталь.
Коммунистическая бригада выполнила свою задачу, поэтому мы с Эдом направились в Югославскую
столицу, Белград.
Мы нашли открытое поле и решили пожить там какое-то время, чтобы моя нога поправилась. Единственной
проблемой было отсутствие палатки - у нас были только спальные мешки. Во время дождя мы должны
были прятаться под деревом, а дождь обычно шел ночью. На протяжении месяца мы ели только сырые
овощи, яйца и хлеб. Чтобы съесть сырое яйцо, нужно было взять маленький камешек, проделать отверстия с
двух сторон и высосать содержимое. Это не плохо, если привыкнуть. По некоторым причинам моя нога не
заживала. Я был расстроен, т.к. у нас оставалось еще несколько Библий, которые мы хотели отдать людям,
жившим неподалеку в лагере и уехавшим в свои города и села.
Я хотел доставить эти Библии, несмотря на свою больную ногу, поэтому мы решили разделиться, чтобы
сделать это быстрее. Я надеялся добраться до одной деревни автостопом, и я это сделал. А за ночь до этого, лежа на скамейке, дрожа от холода с больной ногой, я почувствовал, что это было испытанием моей веры.
В конце концов, я выкрикнул: «Ладно, Бог, если Ты хочешь, чтобы я замерзал, и я, хромая, разносил Библии, я буду делать это». На следующий день моя нога поправилась, и к концу дня я уже мог ходить. И я подумал, что только что прошел основательную проверку в своих отношениях с Богом. Это было правдой. Бог хотел
увидеть, сделаю ли я буквально все, что Он попросит меня, и я сделал!
Это был важный урок на будущее.
Гроб
По возвращении из Югославии я поселился в Клефте, расположенном в центре Амстердама, в качестве
члена команды Джона гудфеллоу (The Cleft - с англ. «расщелина», одна из гостиниц служения «Молодежь с
Миссией», предоставляет жилье бездомным и проституткам - прим. пер.). Это место находилось в самом
центре пользующегося дурной славой района Красных фонарей, и было названо в честь источника свежей
воды в пустыне, который нашел Моисей, ударив по скале жезлом. Справа от Клефта находилась Церковь
сатаны. Эта церковь утвердила себя в этом районе и контролировала все секс-лайв-шоу и проституцию в
округе. С левой стороны находился порнографический кинотеатр. Весь квартал был полон борделями.
Героиновые проститутки стояли на мостах, а проститутки высшего класса сидели за окнами, освещенные
красными флуоресцентными лампами, полулежали на кушетках, были одеты в свои пеньюары, так что
туристы, проходя мимо, могли выбрать ту девушку, которую хотели.
Однажды, идя по городу, я четко ощутил, что мне нужно подняться в свою комнату и помолиться. Мне