― Ты дрожишь.
― А ты ещё ближе придвинься, я не только задрожу, но и вообще соображать перестану. ― съязвила я. Мой голос дрожал и ломался. Меня трясло, и ноги подкашивались в искаженной реальности вокруг. Раф напрягся и тяжело вздохнул, словно стремясь держать себя в руках.
― Вик, я знаю, что такое панические атаки, ― шепнул он и стянул небольшое махровое полотенце. Намочив его, держа в одной руке, отбросил другой рукой мои волосы, на плечо и приложил ледяное полотенце к моему лбу.
― Держи, и не ври мне больше.
Молча, я пыталась выровнять своё дурацкое дыхание. И если раньше, рядом со мной никого не было в этой темноте, то сейчас я была не одна. И я даже не знала, как мне к этому относиться. Благодарить свою судьбу и всех Богов, или горько плакать, сожалея, что делаю несчастным кого-то рядом с собой. А он был несчастным, уверенна самым несчастливым человеком за всю историю человечества, потому что именно я была его несчастьем. И ладони на моих плечах, и пристальный встревоженный синий взгляд, сполна это подтверждали.
― Лучше?
― Да, спасибо. ― я боялась смотреть ему в глаза, ― Извини.
― Господи, за что ты извиняешься? ― простонал он раздражённо. Раф, развернул меня за плечи к себе, и приподнял мою голову за подбородок, заставляя смотреть в глаза.
― За то, что видишь это. ― пожала я плечами, не зная куда деть свои проклятые глаза, ― За, то, что… не уехала. За всё.
Он замер. Мгновение, он молчал. Я заглянула в океан его глаз. Он более чем скептически на меня смотрел, изогнув идеальную чёрную бровь.
― Вик, ну ты дура, что ли? ― пробормотал он, становясь привычным для меня.
― О! Гордеев вернулся! ― воскликнула я издевательски. Я пожала плечами, замечая, как сильно я дрожу, и что дыхание поверхностное. ― И я полагаю, это вопрос риторический. ― добавила я, отводя взгляд в сторону.
― Голову себе не морочь, всякой ерундой.
Вытолкала некоторых за дверь, быстро приняла холодный, душ, и одевшись, принялась выпрямлять волосы, плойкой. Душ мне явно ничем не помог, хотя в целом я не чувствовала себя так плохо, как выглядела. Меня немного знобило, и хотелось спать, но в целом ничего такого, с чем я не могла бы справиться. Стандартное утро.
Когда я почти закончила, Раф, подпёр косяк двери плечом, скрестив руки на груди. Он казался строгим, пристально окидывая меня взглядом.
― Зачем ты это делаешь?
― А что?
Он протянул руку, подцепляя идеально ровную прядь волос.
― Просто интересно, чем тебе кудряшки не угодили? ― поинтересовался он пропуская прядку между двумя пальцами. Я рефлекторно наморщила нос.
― Не люблю кудряшки.
Раф склонил голову набок.
― В самом деле? ― удивился он весело прищурившись. Посмотрела на его слегка подвитые чёрные волосы.
― Ну, у себя по крайней мере.
― Почему?
― Тебе они видимо больше нравятся, да? ― усмехнулась я.
― Мне как-то всё равно, есть они или нет. Просто интересно зачем ты их выпрямляешь.
― Хочу. ― просто ответила я.
Убрав щипцы оправила чёрные брюки «дудочки». Выходя, посмотрела на Рафа, подозрительно меня рассматривающего. Свет проникающий из ванной, осветил его силуэт. Я чуть не споткнулась. Из под скрещенных рук виднелись шрамы внушительных размеров. Я сама не поняла, как подошла. Распустив его руки, резко выдохнула.
Обнаженный торс, пересекали три глубоких шрама, практически параллельно, но нижний имел более низкий наклон. Шрамы рассекали рёбра с левой стороны, почти под сердцем. Я не видела и не чувствовала их на ощупь, они в основанном уходят в бок, поэтому наверное. Проведя по ним кончиками пальцев, ощутила, как сильно он был напряжён. Я заглянула в синие глаза.
― Откуда это?
Я хотела расспросить его. Узнать о нём всё. Узнать его. Я боялась этого. Его взгляд казался жёстким, словно ожидающий удара. Повисла какая-то недосказанность между нами. Это было безумно фрустрирующим.
Мягко захватив мой пальцы, отнял их от шрамов и прижал кончики к своим губам.
― Неважно, ― ответил он согревая тёплым дыханием подушечки моих пальцев. Синие красивые глаза, выглядели потерянно, я хотела отыскать седую прядь взглядом, но она видимо потерялась в его густых подвитых волосах. У меня просто слов не было. Я опустила взгляд, на линии нарушающие совершенство его тела. Подступив просто обвила его руками.
― Хм, ты пахнешь мной. ― сообразила я, откуда этот сладкий запах. Арабский жасмин, от моего шампуня. По моему про ледяной душ, он вовсе не пошутил.
Сдвинув шёлк с плеча, он легко коснулся кожи тёплыми губами, и отстранился проскользив по мне ладонями.
Мы позавтракали, я сунула посуду в посудомоечную машину. Раф вышел с кухни и открыла шкафчик. Я достала и вскрыла флакон. Украдкой выглянула в гостиную, посмотрела на Рафа у рояля. На таблетки. Прекрасно, мне придётся как то пить это дерьмо, при нём незаметно. Не знаю, в чём моя грёбанная проблема, но от этого становилось не по себе. Чувства вины и уязвимости таранили меня насквозь. Ни это ли в своё время делала Инна, скрывая от Кости болезнь?
Приняв препарат, подошла к нему, старательно избегая его взгляда. Он заметно расслабился и я наверное перестала быть бледной лет на пять вперёд. Его молчание по моему носило нервный характер. Он просто не представлял, как себя вести со мной. Это огорчало, он словно в любой момент ждет чего-то плохого.
Он протянул руку к моей, крепко сгребая в свою ладонь мою. Словно чувствуя, что я готова была повернуть назад. Чувствуя моё замешательство, Раф, сильнее сжал мою ладонь. Можно подумать я куда-то убегу. Вообще-то могла бы.
― Ты больше на мать похожа, да? ― как-то внезапно спросил Рафаэль.
― Ты даже не представляешь насколько, ― пробормотала я двусмысленно. Он недоумённо на меня посмотрел с высоты своего роста.
― Ты мать мою когда-нибудь видел? ― спросила я. Раф задумался и облокотился на рояль. Он притянул меня к себе, располагая меж своих ног, он сомкнул руки за моей спиной.
― Ни разу.
― Если вдруг появится желание её увидеть, можешь далеко не ходить, просто накинь мне лет двадцать.
Он усмехнулся.
― Уверен, двадцать лет не смогут тебе навредить. ― он чуть-чуть нахмурился, ― Странно… Я могу это сделать. ― удивился он чему-то, внимательно смотря на меня, ― В смысле, взять и представить нас старше.
Моё дыхание замерло. Его рука исчезла, унося тепло от меня. Тонны мыслей, опасений и боли пронеслись в моей голове за долю секунды, образуя одно единственное: «Не со мной…»
Раф, как-то горько улыбнулся.
― Это из-за прикосновений? Не можешь их выносить?
Он сумел меня изумить.
― Что? ― шепнула я ошеломлённо смотря в синие глаза, ― Нет. Ты вообще единственный человек, способный так беспрепятственно дотрагиваться до меня.
― А как же тату-мастер? ― припомнил он не без неприязни.
― «Так беспрепятственно», имеет, смысловую опору именно на этом самом «Так». Просто ты такие страшные вещи говоришь. 20 лет, это же, где-то там, не со мной… ― я замолчала, не в силах завершить мысль. А может такая она и есть на самом деле.
Мягко притянув меня за шею ближе к себе, он со всей страстью атаковал мои губы, просто вышибая почву из под моих ног. Моё тело настолько уже привязалось к нему, что утонуло и растворилось в нём незамедлительно. Мне так хотелось ощутить это в полной мере, я мысленно пыталась побороть искусственную завесу. Но терапевтический туман был непроницаем и непреклонен. Отняв от меня свои губы, он отстранился, так, что меня повело за ним. Мне ничего не оставалось, кроме как упасть к нему на грудь, ощущая глухое биение сердца под своими ладонями. Ухмыльнувшись, он легонько щёлкнул меня по кончику носу, подмигнув.
― Не падай.
Клянусь я не села за рояль, я просто рухнула, обескураженная и сильно ослабшая в ногах. И в руках. И везде. Но не от его порыва, не только от него. Меня утягивало в лекарственный туман… я потерялась во времени, в пространстве, просто потерялась, не представляя, как и что я играла, о чём думала. Сквозь лекарственный туман, пробились еле ощутимые касания, к моему лицу. Уха коснулось мягкое тепло.