И тут они услышали шум приближающегося вертолета. Максвелл ледяным голосом заявил:
– Сейчас мы уезжаем, и больше никакой самодеятельности.
Гул вертолета заглушил звуки выстрелов. Когда капитан Линч опять разговаривал с Максвеллом, он не знал, что произошло.
– Пора выходить, – сказал он. – Вертолет прибыл.
– Отведите всех от дома, – приказал Максвелл. – Оставьте одну телевизионную камеру. Ясно?
– Да, – ответил капитан Линч.
– Тогда выполняйте, – настаивал Максвелл, – я слежу за вами. «И твой отец тоже, проклятый ублюдок. Он здесь и готов удавить тебя».
– Все будет сделано.
– Мы выходим через пять минут, – предупредил Максвелл. – Если что-нибудь не так, даже мелочь, я всех перестреляю. Понятно?
– Абсолютно.
– Вот и хорошо.
Максвелл посмотрел на заложников. Выглядели они неважно. Странно, как ему удалось прикончить этого громилу? Он подошел к Рафаэлле, развязал ее и сказал:
– Иди наверх и принеси одеяло.
Везде были лужи крови. Маркус скорчился на полу и не издавал ни звука.
– Думаю, он мертв, – прошептала Рафаэлла, в ужасе разглядывая Маркуса.
– Ну и что? – хвастливо заявил Максвелл. – То же случится с вами, если не будете исполнять мои приказы. Немедленно отправляйся наверх и принеси одеяла. Если ты этого не сделаешь, он будет следующим.
– Большой мальчик с ружьем целится мне в голову, – насмехался Крис. – Хотел бы я посмотреть, как бы все сложилось, окажись мы в равной схватке.
Максвелл не обратил внимания на его слова. Конфликты сейчас не нужны. Крис Феникс ничего не значил, так же, как и другие. А поскольку один из заложников мертв, это не имеет значения, скольких он еще уложит. Совершенно никакого.
Но он не наделает глупостей, пока эти люди нужны ему. В данный момент они являлись гарантией его жизни.
Капитан Линч расставил снайперов по местам. Рядом стоял Кармин Сицили. Вертолет ждал в центре лужайки перед домом. Пилотом был человек из команды спецназа.
Всех журналистов убрали, кроме одной телевизионной камеры.
Где-то вдалеке стояла Нова Ситроэн с Хокинзом. Она надела коричневый спортивный костюм, сапоги и набросила норковое манто. Женщина казалась на удивление спокойной.
– Когда они выйдут, – объяснял Сокол, – капитан прикажет Максвеллу бросить пистолет и сдаться.
– Почему капитан думает, что он подчинится?
– Во-первых, он окажется уязвим, когда выйдет на открытое пространство, а во-вторых, – появится отец и постарается договориться с ним.
– Он может застрелить заложников.
– Нет, – сказал Сокол голосом, не терпящим возражений. – За ним будут наблюдать из оптических прицелов. Стоит Сицили только дотронуться до курка, как снайпер его уберет. Хватит одной пули в голову.
– Уже темно.
– У них специальное оборудование.
Нова размышляла, как Маркус чувствует себя в роли заложника. Явно, неловко. Если полиция не убьет преступника, муж об этом непременно позаботится. Маркус Ситроэн все держит в своих руках.
– Послушайте, что вам нужно делать, – сказал Максвелл. – Малейшая ошибка и вы лишитесь жизни, – он презрительно ударил Маркуса ногой. Тело перевернулось и лежало в луже крови. – Как он.
Бобби как раз приходил в себя, когда услышал эти слова. Он все еще лежал на полу и был связан. Открыв глаза, Бобби увидел какой-то блеск. Внезапно зрение сфокусировалось. Бобби мигнул раз, два, не веря в то, что произошло. Он видит! Черт подери, он прозрел!
Врачи говорили, что это может произойти в любое время и где угодно, особенно в результате травмы. Боже! Он зрячий! Но нельзя говорить об этом, сейчас они все в опасности. Будет лучше, если никто не догадается.
– Мы пойдем под одеялом, – заявил Максвелл. – Вы будете впереди, а я сзади. Так полиция не догадается, кто есть кто. Дошло?
– Какой ты умный, – издевался Крис.
– Да, очень умный, – согласился Максвелл. – Там у них полно снайперов, и они не посмеют выстрелить из-за боязни попасть в вас.
Бобби обвел взглядом комнату. Рядом на полу лежали темные очки. Хотя руки были связаны, он сумел дотянуться до них так, что никто не заметил.
– Я развяжу вам ноги, – заявил Максвелл, – думаю, не нужно повторять: то, что случилось с Маркусом Ситроэном, может произойти с каждым.
Бобби застонал, дабы дать понять, что он пришел в себя.
– С тобой все в порядке? – взволнованно спросила Рафаэлла. Если бы она только знала!
– Да, – пробормотал он. – Все хорошо.
– Вот и отлично, – саркастично произнес Максвелл. – Я рад, что все в добром здравии.
– Вот они идут, – сказал капитан Линч, когда входная дверь медленно открылась. – Кармин, приготовься.
Кармин Сицили, стоявший рядом с полицейским капитаном, шагнул вперед. Он был начеку.
Нова Ситроэн вздрогнула. У нее появилось страшное предчувствие. Сокол обнял ее за плечи и по-дружески похлопал по плечу.
– Скоро все кончится, – сказал он. – Не беспокойтесь.
– Боже! – закричал капитан Линч, когда из дома вышли люди под одеялом. – Черт возьми!
– В чем дело? – спросил Кармин.
– Они под одеялом, так что не видно, кто есть кто, – он схватил переговорное устройство и громко скомандовал: – Никакой стрельбы, ни в коем случае.
Под одеялом было жарко и неудобно. Рафаэлла шла перед Максвеллом. Его пистолет упирался ей в спину. Делая очередной шаг, она боялась, что выстрел может произойти случайно.
Впереди нее шагал Крис. Максвелл связал их вместе веревкой за талию и идти было очень неудобно. Бобби шел сзади и был привязан к Максвеллу.
– Если они выстрелят, то попадут в вас, друзья, – бахвалился Максвелл. – Одно неправильное движение, и я ее пристрелю.
Они медленно шли к вертолету. Каждый шаг был пыткой. Ночь стояла очень тихая, хотя волны бились о песчаный берег, а на ветру раскачивались пальмы. На небе светила яркая луна.
– Максвелл, – внезапно заговорил громкоговоритель и разрушил тишину. – Это твой отец, Кармин. Прекрати немедленно. Освободи заложников и сдайся. Это приказ!
Максвелл неожиданно застыл в ужасе. Что здесь делает Кармин? Какого черта этот сукин сын вмешивается? Достаточно и того, что он вырос в тени Кармина Сицили. Его никогда не называли по имени, просто «сын Кармина Сицили». Максвелл страшно ненавидел отца.
– Что ты здесь делаешь? – истерично завопил он.
И Крис, и Бобби инстинктивно поняли, что благоприятный момент наступил. Они ударили одновременно, словно сработала телепатия. Крис выбил пистолет из руки Максвелла, а Бобби изо всей силы ударил его в спину.
Максвелл повалился на землю и потянул всех за собой.
– Включите свет! – заорал капитан Линч и ринулся к месту происшествия. За ним последовали несколько офицеров с пистолетами наизготовку.
Зажглись мощные прожекторы. Все кончилось.
ЭПИЛОГ
На похоронах Маркуса Ситроэна собрались разные люди: рокмены, представители высшего общества, воротилы шоу-бизнеса и настоящие денежные мешки.
Все явились, чтобы отдать последний долг, в основном на частных самолетах.
У кладбища стояла внушительная колонна лимузинов, а позднее в имении были поминки.
Нова сделала все, что нужно, и великолепно сыграла роль безутешной вдовы. Хокинз Лямонт по прозвищу Сокол читал надгробную речь. И убедил всех, что ему будет недоставать друга и учителя.
Маркус не забыл его в своем завещании. Соколу досталась драгоценная коллекция старинных автомобилей, две пары золотых часов от Картье и множество золотых запонок от Тиффани. Сокол высоко ценил этот жест. Но будучи человеком деловым, тут же продал коллекцию автомобилей, а взамен приобрел белый «феррари», черный «мазе-рати» и квартиру в Лондоне.
Через три месяца после похорон он развелся с женой, а еще через несколько недель они с Новой Ситроэн тайно поженились в Мексике.
Оба вернулись в Нью-Йорк с триумфом, ибо теперь считались самой влиятельной парой. Они вместе вели дела «Блю кадиллак», начали заниматься телевидением и производством фильмов.