— Конечно, — с готовностью кивнул я и понес груженый поднос наверх, надеясь, чтобы мне не встретятся эти два засранца.
Глава 3
Комната Перси была на условно третьем этаже, сразу под моей. Почему «условно»? Да потому что «Нора» представляла из себя странную разноуровневую конструкцию, когда этаж надстраивали не целиком, а крепили, как конструктор, из отдельных, уже собранных модулей-комнат по мере надобности.
Из-за этого внешняя стена была неровной, а где-то, как, например, на первом этаже, западала внутрь, образуя крыльцо, над которым нависал второй этаж. А где-то, как в спальне родителей или у Билла в комнате, образовался небольшой балкончик из выступающих стен соседних комнат и потолка нижнего этажа.
Мне не сильно повезло. Мое жилище надстраивали почти самым последним, и частично из чердака. Поэтому и без того небольшая комнатка десяти метров имела только две прямые стены, что делало ее еще меньше. Справа, где-то в полутора метрах от пола, уже шел скат чердака, и с моими размерами в той части комнаты даже сейчас я не мог выпрямиться во весь рост.
Так что там висели книжные полки и стоял небольшой письменный стол, а напротив — кровать и тумбочка. Вот и вся обстановка. У остальных парней комнаты ничем не отличались от моей, разве что стены прямые, без скосов.
Комната попросторнее, метров двенадцати, досталась Джинни, и располагалась на первом этаже. Ее пристроили самой последней, а на земле места больше, чем на верхотуре, есть куда выдвигаться. Поэтому в нее поместилось все: от просторного встроенного гардероба, в котором на самом деле было не так уж много вещей, до столика с большим круглым зеркалом в изрядно поцарапанной раме.
Изнутри вся эта безумная конструкция выглядела, как система ходов. Неудивительно, что жилищу дали такое звучное имя — «Нора».
Главная лестница не шла сплошняком с первого этажа и до чердака. На каждой площадке, или чуть раньше, от нее отходили ответвления из трех-пяти ступенек.
Не доходя до второго — спальня родителей и ванная с туалетом, чуть выше на две ступеньки кладовка для барахла, а еще выше на два метра и три боковые ступеньки — комната Билла.
Между вторым и третьим этажами располагались комнаты Чарли — направо, и близнецов — налево, почти над спальней родителей. Может, потому Молли и была всегда в курсе их ночных вылазок.
Между третьим и четвертым — комната Перси, куда вели две широкие ступеньки, и еще один туалет. Ну а через три ступеньки выше, налево, жил я. А главная лестница вела дальше, на чердак, сразу, как огибала мою комнату на десять ступеней выше. Вот такой лабиринт.
Поднос я на этот раз донес без приключений — близнецы, похоже, прятали компромат, пока мать не нагрянула с обыском.
Пристроил ношу на верхнюю ступеньку и постучал. Перси открыл сразу, словно караулил под дверью.
— А, это ты, Рон, входи, — с явным облегчением при виде меня сказал он и посторонился. Я, аккуратно прихватив поднос, зашел.
— Ставь сюда, — показал он и убирал со стола блокнот, переложив его на кровать. Куда через пару минут и я приземлился.
— Мама обещала зайти позже, — сказал я, — ты сам как?
— Да нормально, — невозмутимо пожал плечами он и взялся за ложку. — Спасибо папе.
— Слушай, Перси, а тебе не надоело терпеть этих шутников? Ты же старше, — неожиданно для себя самого спросил я, наблюдая, как он незаметно морщится, когда жует. — Давай вместе их отметелим, в конце концов, чтобы больше не лезли?
— Нет, — помотал головой Перси, снова вгрызаясь в хлеб с маслом, — так нельзя. Фред и Джордж, они хорошие — добрые и веселые, и не хотят плохого, ты не думай — оно само так получается. За что их бить, тем более, мы же братья — семья.
— Ага, братья, — скептически протянул я. Таким бы ремень на задницы уронить раз десять и сказать, что само получилось. — Да ладно, ладно, ешь, я просто предложил. Нет так нет, — добавил, когда Перси возмущенно вскинул на меня взгляд.
Пока он отдавал должное материнской стряпне, я комнату рассматривал. По мне, так больше на кабинет сорокалетнего мужика похоже, чем на спальню пацана, которому еще одиннадцати не исполнилось. Все по полочкам, на своих местах, кругом ни пылинки, ряды книг и хоть бы один плакат или безделушка. Только общее фото семьи Уизли в рамочке на тумбочке возле кровати. От чего-то стало тепло на душе, и я смущенно отвел глаза, словно подсмотрел что-то личное. Взгляд зацепился за раскрытый блокнот.
— Перси, а научи меня писать, — внезапно предложил я, листая блокнот и глядя на ровные и правильные строчки с красивыми закорючками.
— Э-э-э. Я же тебя учил. Ты что, все забыл? — удивился он, отрываясь от очередного пирожка.