Первый месяц из шести пролежал в Мунго — было достаточно времени привыкнуть и осознать свое положение. Близнецы скормили Рону свое очередное детище — экспериментальную кислотную шипучку. Сомнительная сладость не только прожгла дыру размером со снитч в языке брата, но и сильно повлияла на нервную систему. Парня парализовало из-за реакции на один из ингредиентов. Видимо, аллергия его и упокоила, а я неожиданно очнулся в его малолетней тушке.
Тела не чувствовал, говорить не мог, только глазами вращал. Поэтому первое время мои вопли о помощи, попытки объясниться и достучаться до окружающих никто не услышал. И спасибо, на самом деле, богам (или кого там за счастье такое благодарить) за паралич, иначе меня либо давно бы в местную «дурку» упекли, либо сам уже башку о стену расколол. Или убил кого с психу.
Но за четыре недели я много чего передумать успел, подуспокоился немного, а к выписке уже вполне смирился, когда окончательно понял, что все вокруг реально — ни одна галлюцинация так долго продолжаться не может.
Смирился и решил правды никому не говорить. Кто знает, что тут с такими как я делают? Сожгут еще на костре или еще что похуже — недаром у них в Отделе тайн целая комната мозгов имеется, вряд ли кто-то добровольно их им ссудил. Короче, решил помалкивать — здоровее буду.
Привыкал к семейству долго. Память прежнего владельца мне не перепала. Только иногда фрагменты воспоминаний всплывали. В основном негативные. Как близнецы его доставали, как мать к Джинни ревновал, а сестра ему пакостила, и так, по мелочи. Видимо, только те сохранились, что сильно эмоционально окрашены были.
Ну ладно, хоть так — все равно это здорово мне помогло первое время в доме ориентироваться и людей узнавать. И без этого такой постоянный напряг испытывал — все чужое, тело детское, вокруг магия, а прямо над потолком какой-то непонятный упырь по ночам завывает и по трубам стучит. Как только не сорвался или с резьбы не сошел, сам до сих пор удивляюсь.
Повезло еще, что английский с прошлой жизни знал — мать в лицее учителем английского работала, так что без вариантов — пришлось выучить. Переводы хорошо делал, писал грамотно и разборчиво, по-книжному шпарил бегло, да и на отдыхе в турецком отеле неплохо с персоналом общался. Думал, хоть с этим проскочу, а ни фига подобного. Оказалось, живая речь коренных англичан на правильную книжную ни разу не похожа.
Половину знакомых слов не понимал. Особенно когда говорят быстро и эмоционально, как Молли, или близнецы друг друга перебивают и повторяют. Каждый в семье свое особое произношение имел.
Артур половину гласных проглатывал, Чарли — окончания, Джинни слова немного тянула, Молли частила, словно пулемет. Только Перси четко изъяснялся, по-книжному, как я привык. Зато у него речь так перегружена заумными словесными оборотами, что в итоге больше догадывался по смыслу, чем понимал, — пока этот ребус в башке соберешь. Да и Билл этим грешил, только вместо заумных слов он местным молодежным сленгом речь разбавлял, а значения многих слов я не знал.
Плюс ко всему, думал я пока на русском. И пока поймешь, что тебе сказали, да ответ в уме сочинишь и на английский переведешь… да еще когда на тебя в упор смотрят и этот самый ответ ждут, а в твоей голове от этого взгляда паника, и мысли разбегаются от страха спалиться… Короче, привыкал ко всему долго.
Подфартило, что мне новый язык отрастили после травмы — старый почти полностью разъело, как и часть нёба и пищевода. Но лекари в Мунго такие случаи на раз лечат, для них подобное не сложнее бытовых травм, типа банального пореза. Если бы не аллергия с последующим нервным параличом, то Рон бы уже через пару часов дома был как новенький. Так что близнецов даже не поубивали за их проделку, как я в тайне надеялся.
Новый язык ныл, зараза, и чесался первые два месяца после выписки. Шевелился с трудом, а по ощущениям, словно пчела в него ужалила и во рту все распухло. Говорить внятно месяца три не мог. Потому никто моего нездешнего акцента не заметил и односложным ответам не удивился — я все больше отмалчивался и кивал. А потом попривык и адаптировался немного. Тем более что я каждый день занимался — пытался читать вслух сказки, четко проговаривая слова. Я вообще первые месяцы больше в своей комнате сидел, чтобы лишний раз с новой родней не пересекаться, думал так снизить риск раскрытия своей личности. Да и врач советовал активность снизить, пока тонус мышцам окончательно не вернется.