Беликова и гвардейцев-охранников как ветром сдуло.
Как только мы с императором остались одни, плечи его поникли. Вздохнув, он шевельнул ладонью. Одно из перевернутых кресел поднялось и встало на ножки, император обессиленно рухнул в него.
— В защиту Беликова могу сказать, что это — действительно важная часть следствия, — осторожно сказал я. — Готов поспорить, что другие люди по его приказу сейчас занимаются другими ниточками.
— Знаю, — поморщился император. — Больше всего меня разозлило то, что вас притащили сюда, в эту конуру. Как какого-то бывшего каторжника.
— Не думаю, что бывших каторжников таскают во дворец, — усмехнулся я. — К тому же я пришёл сам. Это был жест доброй воли. Если я могу быть ещё чем-то полезен, то…
Я не договорил — просто развёл руками. Император грустно наклонил голову. Шевельнул ладонью, поднимая второе кресло. Предложил мне:
— Садитесь.
И в этот момент у меня в голове как будто что-то щёлкнуло.
Выматывающий допрос, а потом — явление императора, который явно на моей стороне. Почти классическая схема с плохим и хорошим копом. Спрашивается: а что вообще повлекло сюда императора? С какого перепугу он входит в детали расследования до такой степени, что знает, кого в данную конкретную минуту допрашивают в подвале и сколько времени на это тратят? Странное поведение. Очень странное…
Сын пропал — понимаю. Но не до такой же степени император не доверяет своим людям, что лично контролирует каждую деталь расследования? Он не того масштаба фигура, в конце концов. Его дело — державой управлять!
Я вспомнил уроки Кристины и чуть прищурился, глядя на сидящего императора.
И — вот оно!
Маскировка была сильнейшей, пробить её и разглядеть настоящую личину у меня, конечно, не получилось. Но фигуру императора как будто окутала розовая дымка. А это могло означать лишь одно: передо мной сидит другой человек.
Судя по давящему присутствию силы, человек не менее могущественный, чем император. А может, даже и более. Но он — не император.
Я остался один на один с Локонте. Впервые — не голем, и не бесплотный голос в телефонной будке. Напротив меня сидел живой человек.
Во рту пересохло. Как бы ни был решительно настроен — уровень Локонте значительно превосходит мой. Раза в два — точно. Плюс, опыт обращения с магией у него — намного больше.
Радует одно: ему не нужно убивать меня сейчас. Это вызовет много подозрений и вопросов, он здесь явно не для этого. Локонте, видимо, считает, что я замешан в похищении Бориса. И, похоже, именно об этом и пришёл поговорить…
Что ж — отлично. Главное теперь никак не выдать, будто я раскусил сукиного сына. А ещё — неплохо бы получить подтверждение догадки. Каким-нибудь аккуратным способом, не привлекающим внимания.
— Если хотите помочь, Константин Александрович, найдите моего сына, — сказал «император», глядя в сторону. — Найдите его как можно скорее — пока он ещё жив, и бедного мальчика ещё можно спасти.
Глядя на императора, я медленно запустил руку в правый карман брюк и коснулся ключей.
— Ваше величество, великого князя ищут специально обученные люди, — начал издалека. — Их много, и у них всё под контролем. Если я буду сейчас действовать по собственному почину, я создам им множество помех, а результат… Вряд ли я добьюсь результата.
— Когда те негодяи похитили мою дочь, вам не потребовалось и полусуток, чтобы спасти её, — напомнил император.
— Её похитили у меня на глазах, — возразил я. — И я шёл по горячим следам.
— Знаю! — с досадой — так не свойственной ему — воскликнул император. — И всё же, я лично прошу вас найти моего сына.
— Мы исходим из того, что его похитил мсье Локонте? — Я пальцем погладил связку ключей в кармане.
— Кто же ещё это мог сделать! — проворчал император.
— В таком случае я уже работаю над тем, чтобы найти вашего сына, ваше величество. Вы ведь сами дали мне неделю — на то, чтобы отыскать этого человека.
— И как же вы его ищете, позвольте поинтересоваться? — Язвительность. Ещё одна интонация, которой я никогда не слышал от императора. — Ходите с моей дочерью на балет?
— Это — часть плана, — сказал я, нисколько не солгав.
— Какого именно? — Император недоуменно повернулся ко мне.
Я снова отметил, что смотреть мне прямо в глаза он избегает — взгляд вообще скользит как будто мимо моего лица. И я едва слышно брякнул ключом о ключ, не вынимая их из кармана.
Голова императора дёрнулась. Он повернулся ко мне правым ухом и нахмурился: