Бал, по давней традиции, устроили в академическом саду. Фонтан переливался разноцветными подсвеченными струями, на специальном возвышении играл оркестр, выложенная природным камнем круглая площадка стала ровной и гладкой. Вокруг фонтана кружили пары, среди толпы мелькали официанты с подносами.
Моя дама упорхнула к подружкам. Видимо, обсуждать с ними невероятный поворот биографии — приход на бал с самим Барятинским. Вышагивая под руку со мной, Долгополова едва не лопалась от важности. И зависть подруг, очевидно, привлекала её больше, чем танцы.
Мишель ни на шаг не отходил от Полли. А Кристина явилась на бал с Корицким. Он, танцуя с ней первый танец, победно смотрел на меня, я изучал пару задумчивым взглядом. Интересный выбор со стороны госпожи Алмазовой, что и говорить.
— Скучаешь? — Кристина подошла ко мне сзади и встала за спиной. — Твоя дама тебя покинула?
— Побежала хвастаться победой, — объяснил я. — Надеюсь, хотя бы об очередной моей помолвке не раструбят завтра во всех газетах.
Кристина негромко рассмеялась. Встала рядом со мной, протянула бокал с каким-то шипучим напитком. Не шампанское — точно, алкоголь в академии под строжайшим запретом.
— А что — твой кавалер? — спросил я. — На кого бросил даму?
— Я сама от него сбежала.
— И ради этого стоило принимать приглашение? — Я повернулся к Кристине, взял у неё бокал. — Или это была попытка заставить меня позеленеть от злости?
— О, да! Я долго колебалась между Корицким и Юсуповым, — фыркнула Кристина. Посерьёзнела. — На самом деле, я надеялась разговорить Корицкого относительно поединка в Ближнем Кругу. Тебе это могло бы помочь.
Глава 3
Часы
Я пожал плечами.
— Сомневаюсь, что помогло бы, но за попытку спасибо. И что же — Корицкий?
— Ничего. Загадочно улыбается. — Кристина помолчала и признала: — Улыбка у него мерзкая.
Я засмеялся и обнял её.
— Лучше не надо, — вздохнула Кристина. — Мы стоим не на виду, но всё равно… Не нужно привлекать лишнее внимание.
— Ладно. — Я с сожалением убрал руку. — Так и быть, подожду до Парижа. Уж там на нас точно не будут пялиться. Сможем делать всё, что захотим.
Кристина вспыхнула и отвела взгляд. Пробормотала:
— Не нужно проецировать свои желания на меня, господин Барятинский! Если вы чего-то хотите, это вовсе не означает, что… что…
— О, да, — усмехнулся я. — Это, видимо, проекция прижималась ко мне на аллее. У проекции горели глаза и сбилось дыхание.
— Прекрати! — Кристина смешалась окончательно.
— Хорошо, — сжалился я, — больше не буду. А то ведь размечтаешься, потом ночью не уснёшь. Не выспишься — а нам вставать рано. Готовиться к Игре…
Услышав про Игру, Кристина тут же прекратила смущаться — как бывало всегда, когда разговор заходил о деле. Строго сказала:
— Кстати, насчёт Игры — точнее, поездки в Париж. Отец просил передать, что завтра ждёт тебя в тайной канцелярии.
— Именно завтра?
— Ну… Он сказал — как только у тебя будет возможность. Но ведь эта возможность не появится раньше, чем завтра? Сегодня уже поздно.
— Насколько я знаю господина Витмана, «уже поздно» — не про него, — пробормотал я. — Наверняка торчит на работе… — Решение принял мгновенно. Жизнь определенно налаживалась — появился повод не торчать больше на балу. — Побегу. Не скучай, милая, — я поцеловал Кристину в щеку, втиснул в её ладонь бокал и одним прыжком перемахнул садовую скамейку, возле которой мы стояли.
— Нахал! — только и сумела выдохнуть мне вслед Кристина.
— Если ничего не путаю, Константин Александрович, вы должны сейчас находиться на выпускному балу, — демонстративно взглянув на часы, с неудовольствием сказал Витман. Он, как я и думал, оказался на месте, в круглом кабинете. — Вам не кажется, что немного злоупотребляете своим положением?
— Выпускаюсь не я, — плюхаясь в ближайшее кресло, напомнил я. — Свою роль на этом празднике жизни уже отыграл. Соответственно, имею полное моральное право покинуть светское общество и заняться более важными делами.
Взгляд Витмана смягчился.
— Не любите балы?
— Терпеть не могу.
— Понимаю. Тоже плохо переношу такие мероприятия. Особенно когда они отвлекают от работы.
— А работаете вы круглые сутки, — так же выразительно, как он, посмотрев на настенные часы, сказал я. — Что-то мне подсказывает, что вы сейчас должны находиться дома… Вызывали?